Она глубоко вздыхает и пораженчески отводит глаза… Лицо буквально горит… Переживаемые противоречивые эмоции жгут внутренности…
– Откуда ты знал, что я спала именно с ним? Вы с ним поспорили на меня, да? Отсюда все эти странные поступки– твой приезд на показ, его желание уложить меня в постель, стажировка эта, тобой придуманная… Это ведь ваше соперничество… Я только сейчас поняла…– ошарашенно смотрит на него.
– Нет, я не стал бы спорить на любимую женщину, Амаль, – ответил честно, смотря в ее глаза.
– Не бросайся громкими словами о любви… Я уже это где– то слышала… Тогда как ты узнал? Неужели Диб настолько низок, что сам сказал тебе… Больше некому… Никто не знал…– теперь в ее глазах уже стояли слезы…
Снова непроницаемый взгляд Фахда, потому что он понимает. Сейчас будет неизбежное больное падение, которое заставит их обоих набить первые шишки в своих отношениях… Но наврать он не мог… Хотелось бы сказать, что «да», что это все Диб ему рассказал, но… совесть, как девственность– ее теряешь только один раз…
– Нет, Амаль, не Диб..– тихо, но решительно говорит ей, – я узнал сам… Потому что… в твоей квартире были установлены камеры… Я видел, что он с тобой делал…– он сказал это не своим голосом. Наблюдал, как она меняется на глазах. Как ее одновременно охватывает обида, боль, шок…
Она прикрывает рот рукой и горько всхлипывает…
– То есть… Ты… Ты просто все это время шпионил за мной… Все время… Следил, словно я какая– то вещь… Музейный экспонат… Господи, Фахд… Ты ничем не лучше него… Вы оба грязные, извращенные сволочи, считающие, что вам все можно! Все мужики– наглые, самонадеянные уроды! Ненавижу! Ненавижу вас всех!
Отчаянно подрывается к выходу.
– Стой, Амаль! – жестко осекает ее Фахд, – ты в одной простыне. Не смей выходить так к моим подданным! Снаружи слуги! Вернись! Возьми себя в руки, сядь за стол… Поздновато для детских истерик… Ты умная рассудительная девушка…
Она сама не понимает, почему, но делает то, что он говорит, а потом ошарашенно смотрит на то, как Фахд встает, берет со стола нож, подходит к постели, на которой прошла их сумасшедшая ночь, делает себе довольно глубокий порез на коже там, где ее прикрывает ткань, и окропляет кровавыми каплями белое полотно.
Ее губы приоткрываются от шока и понимания, легкие спирает от возмущения и беспомощности… Обхватывает свою голову руками отчаянно.
– Что это за цирк, Фахд?! Зачем на постели кровь?! Я не девственница, Ваше сраное высочество! Себя пытаешься обмануть или кого? Моим первым мужчиной был другой!
Фахд смотрел теперь на нее зло, тяжело дыша. Быстро приложил к порезу кучу салфеток и поднял руку, чтобы остановить кровь. Ей удалось почти невозможное. Вывести его из себя… Последнее, что она сейчас должна была делать, так это напоминать о другом… И ладно бы там правда была любовь и страсть, но нет же… Выдохнул. Ему нужно взять себя в руки и попытаться вернуться к нормальному разговору, хоть это и непросто… Конечно, у нее шок, она растерянна, она ненавидит, когда решают за нее, что он собственно сейчас и сделал, но природу не обмануть. Произошедшее между ними ночью было красноречивее всех их препираний и скандалов сейчас… Ради такого стоило побороться и с ее взрывным характером, и с ее строптивой натурой. Ничего, настанет тот час, и очень скоро, когда он обратит эти ее характеристики в плюс для себя и для незатухающего огня в их постели…