И не смотрите на меня так снисходительно, я не преувеличиваю. Сами потом поймёте.
— А как же материки пластикового мусора, плавающего в океане?
— Й-эх, где они, эти сокровища? За тысячу лет исчезли, переработанные природой. Да и по океану теперь на больших океанских лайнерах не шастают в таких количествах. Население сократилось, площадь океанов увеличилась, а возможности у человечества только на маленькие утлые судёнышки.
По совету Глеба Эля взяла несколько скромных, но удобных платьев. Она распаковала рюкзак и переоделась в свободное балахонистое тёмно-зелёное платье из тонкого льна с короткими рукавами длиной по щиколотку. Оно оказалось самой подходящей одеждой: не сковывало движений, но продувалось насквозь.
Рюкзаки они брать не стали, сложили их в углу и замаскировали обломками.
Мужчины взяли оружие и медленно вышли из полуразрушеного остова храма.
Новый мир встретил их ярким утренним солнцем и жарким влажным ветром.
Ничто не напоминало о том, что было прежде. Изменился пейзаж, сменившись с лесных просторов на водную гладь, исчез посёлок, который находился на холме ниже храма. Холм стал островом с уютной бухтой, которая со всех сторон защищала стоящий на её берегу храм от ветра и штормов. Если бы не бухта, его древние стены давно смыло бы, и вряд ли Глеб нашёл этот портал по оставшемуся без стен среди камней мраморному престолу. За долгие годы он превратился бы в большой валун, один из многих, лежащих на берегу.
Они поднялись на каменистую вершину острова, со склоном, заросшим какой-то южной растительностью.
Остров с другой стороны от бухты был немного вытянутой формы. С вершины весь он был виден как на ладони: небольшой, скалистый, кое-где полностью заросший, окружённый со всех сторон водой и только на горизонте какая-то земля.
— Да, — махнул в ту сторону Глеб, — туда нам и предстоит добираться. Хотя это тоже остров, только намного больше.
— А что здесь с питьевой водой? — спросил практичный Павел.
— Не знаю, не разбирался. В прошлый раз я приплыл, спрятал лодку и сразу ушёл к вам.
— Где спрятал?
— В бухте. Сейчас пойдём её поищем.
Эля поймала себя на том, что она рада, что решилась на переход. Её немного потряхивало физически, иногда накатывала слабость и жар, потом они отступали, но настроения это не портило. Она глядела на этих двух мужчин, в обществе которых оказалась, и радовалась, что они позвали её с собой. Эля ощутила основательно забытое с юности чувство защищенности и заботы, а внутри разгоралось желание заботиться самой. Хотелось обеспечить им тылы, чтобы они не тратили время на досадные бытовые мелочи, а делали то, что наметили, не задерживаясь по пустякам, хотелось лечить им раны и выпускать в бой, хотелось увидеть их победителями и гордиться ими.