- Ася, - Егор потянул меня за собой на заднее сиденье, так и не отпуская руки.
Марк захлопнул за нами дверь, а сам уселся вперед, продавливая старое кресло. Ремень безопасности пристегнуть не удалось. Таксист пробормотал что-то про старую клячу и сломанный замок, и Марк просто махнул на него рукой, попросив поторопиться.
Мужчина оказался крайне болтливым, и даже поздний час не усмирял в нем жгучего желания поговорить о насущных проблемах. Марк даже что-то отвечал на его эмоциональные речи, а вот мы с Егором прижались друг к другу и задремали. Мотор громко шумел, холод проникал через щели и вынуждал тело покрываться мурашками. Минут через двадцать по стеклам и крыше забарабанили первые крупные капли. Сначала несмело, будто разведывая обстановку, а потом яростно, превращаясь в самый настоящий ливень. Разбуженный Егор встрепенулся. Я тоже проснулась и тут же перехватила в зеркале заднего вида обеспокоенный взгляд Марка.
- Вот это льет, - громко присвистнул водитель, стараясь перекричать шум дождя и скрип дворников, стирающий влагу с лобового стекла. - Ребятки, этак мы с вами тут на ночь застрять можем, ежели дорогу размоет.
Егор испуганно покосился в окно, за которым стояла кромешная тьма, и теснее прижался ко мне.
- Все хорошо, - я приобнял мальчика за плечи: - Не бойся.
- Я не боюсь, - нахмурился Егор.
Конечно, соврал, но спорить я не стала. Порадовалась только, что в попытках доказать свою смелость, он не отодвинулся подальше от меня. В отличии от мальчика я не скрывала - мне было страшно.
- Трясетесь? – обернулся к нам Марк и хитро улыбнулся: - Ай-ай. Трус – спортсмену не товарищ!
Я в очередной раз восхитилась его выдержке, умению держать себя в руках и даже шутить в подобных случаях, а Егор обиженно нахохлился. Он собирался что-то возразить тренеру, но машину неожиданно резко повело в сторону.
Время тянулось, будто кусок резины. Дождь с яростью барабанил по железной крыше, а где-то вдалеке перекатывались по низкому небу тяжелые раскаты грома. Молний было не видно, поэтому оставалась надежда, что гроза все же обойдет нас стороной. Дверь хлопнула и в салон, мало беспокоясь о его чистоте, ввалился раздраженный и грязный Марк. Водитель, что пытался завести машину, пока Ермилин толкал её сзади, виновато покосился на парня и развел руками:
- Звиняйте, - повторил он излюбленное слово: - Дорога - в кашу. Вчера дождь был, и позавчера. Дорога и без того за день еле-еле просохла, а тут опять ливень. Ничего удивительного…
Марк пытался отлепить от черной куртки ошметки вылетевшей из-под колес грязи и молчал. Парень понимал, что водитель не при чем, но скрывать раздражение было сложно.