Будем вместе с тобою мы.
Я в душе надежду лелею –
Явью станут мои мечты,
Что однажды признаешься мне,
Скажешь искренне, от души,
Что ты любишь, и я тебе
Прошепчу о своей любви.
Это все словно сладкий сон,
И в нем счастливы мы с тобой.
Только пусть не кончается он,
Я прошу, единственный мой.
16.07.2021 г.
Леди Элиза Доннер была невероятно хороша. Натаниэл ехал по утреннему Лондону, придерживая коня и храня на лице довольную улыбку. Он много времени посвятил тому, чтобы эта красавица пала к его ногам. Он обхаживал её почти полгода, даря самые лучшие цветы, заказывая в её честь стихи самым остроумным стихоплетам, преподнося ей самые изысканные безделушки, какие только можно было найти в Лондоне... Леди Элиза долго не хотела сдаваться. Она сияла от его ухаживаний, слушала комплименты, но ни разу не оставалась с ним наедине. Но сегодня ночью красавица сдалась. Крепость пала. В отсутствие супруга, леди Доннер пригласила его в загородный домик, где они провели вместе великолепную ночь.
Элиза оказалась страстной и искушенной любовницей, готовой порадовать его самыми изощренными ласками. Нэйт снова улыбнулся. Её руки и губы дарили наслаждение, и он так же не оставался в долгу, но, покидая охотничий домик в стиле ампир, понимал, что больше никогда туда не вернётся. Столько усилий ради одной ночи? Он снова вспомнил стихоплетов с их сравнениями глаз красавицы Элизы со звездами. Да, её глаза были подобны звездам. И уста - как ворота рая. Но... Во всем этом было одно но... Натаниэл чувствовал, буквально ощущал, как она точно так же ласкает других, отдаваясь им с той же неподдельно бурной страстью. Она не любила его, а сравнивала его с чередой таких же знатных мужчин, что прошли через... Ворота рая и были допущены к звёздам.
Когда всё закончилось и Нэйт уже засыпал в объятьях любовницы, ему вдруг почудились на его теле совсем другие руки. Нежные тонкие руки с длинными пальцами, неумелые поцелуи мягких губ, тихие стоны, робкие попытки доставить удовольствие, о котором та, другая, имела совсем небольшое представление. Он замер, ловя это ощущение чистоты и честности... Да, она отдавалась другому, называя самое ненавистное для Нэйта имя, но... Отдавалась преданно и чисто. В её любви не было отработанных движений, знаний, как довести мужчину до вершины блаженства и продлить его так, чтобы он умолял о пощаде. Тогда он заснул, повторяя про себя совсем другое имя, а теперь, когда конь под ним всё время норовил взбрыкнуть и пуститься рысью, ехал шагом на восходящее солнце и мог позволить себе произнести это имя в слух.