Бомж стайл лакшери — вот так это можно назвать, но выбирать-то не из чего. Могло быть и хуже. Мы и вовсе могли ночевать где-нибудь под мостом, если они тут вообще есть. Или где-нибудь на улице. Лучше так. Ну, можно ещё полезть в пасть той ящерицы. Думаю, это смертельная затея. Но не опускаться же до того, чтоб найти какого-то извращенца, который пустит незнакомых людей домой. А потом заставит платить натурой.
— Спасибо, — только и могу прошептать я.
На глаза наворачиваются слезы. Поверить не могу, что есть добрые люди, готовые помочь ближним.
У нас есть крыша над головой. Значит, ночью точно можно отправиться к дракону с Бэллой.
— Здесь немного грязно, но все равно другого ничего нет. Вы уж извините, что так скромно, — говорит Эцик. — Вы, наверное, привыкли к роскоши.
— О, как человек, который большую часть жизни прожил при старой советской мебели, я вам очень благодарна, — говорю я и прикусываю язык.
Молодец, Галя. Не пали контору!
— В общем, это древняя мебель, которая разваливается, — поясняю я незнакомые термины.
— Ваша семья не пользуется райскими экстрактами для поддержки долговечности мебели? — ставит меня в тупик Эцик.
Вот же. Еще догадается, что что-то не так.
— Ну, они не всегда помогают. Паленые, видимо.
Эцик слегка прищуривается, Нот и вовсе застывает на месте. И только Кристина продолжает перебирать вещи. Да что ж такое? Что ни слово, то ходьба по минному полю.
— Ладно, Кристина тут уберется. Ваш слуга может ей помочь.
— С радостью, — отзывается Нот.
— Я закончила, — отзывается Кристина, забрасывая металлическую круглую штукенцию в груду хлама.
Надеюсь, он не свалится нам на голову ночью. Всё это очень напоминает мне какой-нибудь гараж, который его хозяева обожают забивать всяким мусором. А потом эта груда угрожающе нависает над машиной, готовясь вот-вот ее похоронить. К слову, тут еще и в крыше видны просветы. Ладно, что-нибудь придумаем. Если дождь не пойдет, конечно.
— Вот и отлично, — хлопает в ладоши Эцик. — Кристина, тебе пора вернуться за прилавок.
— Да, господин Анварио, — она слегка кивает головой.
— Мы тоже пойдем за вещами, — отзываюсь я.
— Пожар! — кто-то кричит снаружи.
— Булочная горит!
Меня пробирает озноб, и я застываю на месте. Упс, кажется, Бэлла не смогла открыть заслонку.
Глава 12
Мы выскакиваем на улицу. Из булочной валит дым. Вокруг уже собрались зеваки. Подмечаю совсем не современную одежду на них — клетчатые рубашки, выглядывающие из пиджаков, и плотные коричневые штаны. На пиджаках видна эмблема с перевернутым красным треугольником.
— Да что ж такое! Опять печка барахлит, — раздосадованно отзывается Эцик.