- Что?
А парень (он был без ставшего уже привычным переводчика) повторил теперь по-английски:
- Красиво! – и продемонстрировал зажатую в руке кружку. – Я захотел пить. Прости, не знал, что ты тут играешь в такой час. – И снова на губах улыбка, а в глазах – смешинки.
Девушка порывисто встала со скамьи и отошла в сторону, а кореец подошел к колодезному срубу и, опять показав кружку, спросил:
- Ты позволишь?
Айсулу кивнула и машинально ответила на родном языке: «Да», и тут же поправилась по-английски: «Да, конечно!» и снова отступила на шаг.
Чимин протянул ей кружку:
- Подержишь?
И девушке ничего не оставалось, как принять посудину и стоять рядом, пока он ловко, напрягая мышцы рук, крутил ворот, доставая плещущее ведро с глубины, потом поставил его на скамейку и, забрав у нее кружку (теплые пальцы легко коснулись ее руки), зачерпнул прозрачной студёной воды и принялся пить, глядя на нее поверх фарфорового края.
Девушка чувствовала неловкость, но если убежит сейчас, то покажет свою невоспитанность. И она замерла, глядя, как при каждом глотке двигается кадык на красивой длинной шее, и сглотнула сама, вдруг почувствовав, как внезапно пересохло горло.
Молодой мужчина выпил всю воду, выдохнул и произнес:
- Мащиннын! – и тут же исправился. – О, прости! Я так привык, что говорю по-корейски, а меня понимают, что сейчас автоматически делаю то же самое… Я хотел сказать – вкусно! Вода в вашем колодце очень вкусная.
- Я не очень хорошо говорю по-английски, - предупредила Айсулу. – Это брат у нас знаток.
- Да, Аржан молодец! Он и по-японски неплохо говорит, - похвалил Чимин.
А девушка вдруг выхватила у него из пальцев кружку и, зачерпнув из ведра полный стакан, начала пить быстро, жадно.
Кореец негромко засмеялся, и она, оторвавшись от кружки, опять спросила: «Что?» Но парень только покачал головой и произнес:
- Сыграй еще!
- Но… Ты же уже слышал…
- Сыграй! – повторил он и первым опустился на лавочку и похлопал ладонью по дереву рядом с собой. – Давай!
И она, мысленно ругая себя за то, что так легко согласилась, поставила пустую кружку на крышку колодца, села рядом, пристроила на колени топшуур и начала играть, чувствуя рядом плечо парня. Он заглядывал сверху на деку, внимательно следил, как бегают по струнам ее тонкие длинные пальцы и как она отбивает ритм правой рукой.
Айсулу остановилась, не решаясь повернуть голову и посмотреть на него, и услышала:
- Можно мне попробовать? – и не глядя протянула ему инструмент.
Чимин принял топшуур, некоторое время рассматривал орнамент на плоской части корпуса, а потом аккуратно провел пальцем по струнам и вздохнул: