— Нет! — Я притягиваю его лицо к себе и трусь носом о щетину на его щеке. — Мы дошли до тридцати трех.
— Детка, ты — никчемная лгунья, — смеется он, тычась носом мне в лицо. — Мне нравится эта игра. Полагаю, мы должны начать все сначала. Мне восемнадцать.
— Восемнадцать?! — восклицаю я.
— Ава, не играй со мной.
— Почему бы тебе просто не сказать мне свой возраст? — раздраженно спрашиваю я. На самом деле, мне все равно. Ему максимум сорок.
— Мне тридцать один.
Я театрально оседаю под ним. Он прекрасно все помнит.
— Сколько тебе лет?
— Я же только что сказал, что мне тридцать один.
Я недовольно сужаю глаза, и один уголок его рта приподнимается в подобии ухмылки.
— Это всего лишь цифра, — хнычу я. — Если в дальнейшем ты меня о чем-нибудь спросишь, я тоже не отвечу — во всяком случае, честно, — угрожаю я.
Подобие ухмылки тут же исчезает.
— Я уже знаю о тебе все, что мне нужно. Я знаю, что испытываю к тебе, и ничто из того, что ты можешь мне сказать, не изменит моих чувств. Жаль, что ты не чувствуешь того же.
О, это удар ниже пояса! Его возраст нисколько не повлияет на мои чувства к нему. Мне просто любопытно, вот и все. Я хочу, чтобы он побыстрее со всем этим закончил. Я уже отвлеклась на него и его вызывающие манеры, а мы все еще толком не поговорили, но я, правда, чувствую себя намного лучше, пустота исчезла.
— Раньше ты говорил, что если я узнаю, то убегу на милю, — напоминаю ему. — Я никуда не денусь.
Он смеется.
— Не денешься. — Он говорит очень уверенно. — Ава, ты узнала обо мне самое худшее и не убежала. То есть, убежала, но вернулась. — Он целует меня в лоб. — Ты на самом деле думаешь, что меня беспокоит мой возраст?
— Тогда почему не говоришь? — раздраженно спрашиваю я.
— Потому что мне нравится эта игра. — Он снова утыкается носом мне в шею.
Я вздыхаю и сильнее сжимаю его теплые, влажные от пота плечи, а ногами — узкие бедра.
— А мне нет, — ворчу, зарываясь лицом ему в шею и наслаждаясь ароматом. Удовлетворенно выдыхаю и провожу пальцами по его твердой спине.
Мы долго лежим молча, полностью погруженные друг в друга, но когда я чувствую дрожь его тела, это отвлекает меня от мыслей, что ждет нас впереди. Его дрожащее тело — напоминание о самом трудном испытании из всех.
— С тобой все в порядке? — нервно спрашиваю я. Что мне делать?
Он крепко меня сжимает.
— Да, который час?
Вот именно. Который сейчас час? Надеюсь, я не пропустила звонок Дэна. Я извиваюсь под Джесси, и он стонет мне в шею.
— Пойду посмотрю, который час.
— Нет, мне удобно, — жалуется он. — Еще рано.
— Вернусь через две секунды.