Дерьмо!
Я стиснула зубы, сглотнула, собралась с духом и повернулась.
Место позади меня было хорошо освещено. Там были камеры. Вышибалы часто выходили посмотреть, что, да как. Лэш относился к делу серьезно, ведь там парковались его девочки.
Здесь всегда было безопасно, но не сейчас.
Я видела его ясно.
Такой же высокий, широкоплечий и красивый, как и раньше.
— Грей, — поприветствовала я, запрокинув голову, когда он подошел ближе.
— Эй! Никаких контактов со звездой! — крикнул Брут, и я оглянулась через плечо, увидев, что он вышел из машины и направляется в нашу сторону.
— Все в порядке, малыш, он свой. Я его знаю. Он мой старый друг.
Брут остановился и уставился на меня. Он знал меня два года, что работал со мной. Считал, что я трахалась с Лэшем, и Лэш — мой единственный друг.
Он перевел взгляд на Грея, потом на меня, потом снова на Грея, и опять на меня.
Затем кивнул и крикнул:
— Ру, я в машине. Дай знать, если я буду тебе нужен. Я приглядываю за тобой.
— Спасибо, милый, — откликнулась я в ответ, наблюдая, как он идет к машине и, бросив на нас прощальный взгляд, устраивает свое большое тело за рулем.
Я снова посмотрела на Грея.
Его взгляд был прикован к машине, потом он перевел его на меня и пробормотал:
— Старый друг.
Толщи бетона, годы строительства, но лишь услышав его голос, он разрушил целые мили возведенных вокруг моего сердца стен.
— Выходные с парнями в Вегасе? — спросила я.
— Роан женится, — ответил он.
— Я ее знаю?
— Без понятия. Возможно. Если ты кого-то помнишь.
Я помнила всех в Мустанге, каждую проведенную там секунду, каждого человека, которого встречала, каждую чертову деталь.
Этого я ему не сказала.
— Значит, мальчишник в выходные?
— Да, — подтвердил Грей.
Я молчала.
Как люди это делали?
У меня был один парень, один любовник, так что я не сталкивалась с ними везде, куда бы ни шла. У меня не было никакого опыта в подобных вещах.
Неважно. Это была я, и может я и ожесточилась, но грубиянкой не была никогда.
— Хочешь, куда-нибудь сходим? Выпьем по бокальчику? Брут нас отвезет.
— Нет, Айви, я, бл*дь, не хочу никуда идти и не хочу выпить по бокальчику, мать его.
На это ушли все мои силы, но я не отступила. Нет. Я не сжала губы и не сглотнула из-за внезапной сухости, образовавшейся в горле.
Я даже не вздрогнула.
Да, он злился.
— Господи, охереть, ты раздеваешься за деньги, — прошептал он, будто не мог в это поверить.
— Грей...
— Три года назад только я мог видеть это тело. Теперь его видели тысячи гребаных парней.
Он был прав.
— К чему говорить об этом? — спросила я, приподняв бровь.
— К чему? — вспылил Грей в ответ, сузив глаза.