Серьезно?
Почему эти люди не могли просто оставить меня в покое?
— Это так необходимо? — огрызнулась я.
— Для меня, да. Ты, Айви, ты заявляешься в Мустанг и решаешь мои проблемы с помощью денег другого мужика? Какого хрена?
— Грей...
— Это не круто, — грубо оборвал он меня, в его голосе нарастала ярость. — Швыряешь мне в лицо своего мужика и его деньги, Айви. Это... не... круто.
— Это не его деньги, Грей, а мои, — выпалила я в ответ, Грей отшатнулся, и на его лице отразилось удивление. Я продолжила: — Так что можешь перестать вести себя как мачо-ковбой с ранчо, злясь из-за того, что другой мужчина разобрался с твоими проблемами. Теперь можешь начать вести себя как мачо-ковбой с ранчо, злясь из-за того, что с твоими проблемами разобралась женщина. Но, ради Бога, делай это где-нибудь в другом месте.
— Это его деньги, — настаивал Грей, удивление исчезло с его лица, ярость вернулась.
— Нет, Грей, — надавила я в ответ.
— Его, Айви, ты с ним живешь, трахаешься с ним, он использует тебя, твои волосы, твою задницу и твои ноги, чтобы заработать деньги, которые тебе платит, так что это его деньги. Господи, за все эти годы ты так ничему и не научилась. Все стало только хуже.
Расплавленная сталь пронеслась по моим венам, обволакивая позвоночник, и в этот момент я потеряла рассудок.
— Как ты смеешь? — прошипела я.
— Очень просто, — отрезал Грей в ответ.
— Ты понятия не имеешь, что между Лэшем и мной.
Он наклонился, выражение его лица, поза и тон говорили, что его гнев нарастал вместе с моим.
— Дорогуша, ты забываешь, что я видел тебя. Ты виляла своей упругой задницей прямо у меня перед носом. Я заплатил триста долларов за место на том шоу, как и сотня других мужиков у той сцены. Ты можешь говорить целый год, но тебе не убедить меня, что мужчина, которого ты трахаешь, просто так дал тебе все эти деньги. Он использует тебя так же, как и твой брат. За исключением того, что в отличие от твоего брата он имеет тебя другим способом, а ты так чертовски глупа, что позволяешь ему это.
— Ты не знаешь, какие у нас отношения, — огрызнулась я.
— Я точно знаю, — отрезал он.
— Нет, не знаешь, Грей. Лэш — гей.
Я так взбесилась из-за его слов и тона, что это просто вырвалось из меня.
Я хотела, чтобы мои слова испарились, прежде чем достигнут ушей Грея, но через наносекунду увидела, что чуда не произошло. Это стало понятно по шоку, отразившемуся на его лице.
И я должна была немедленно исправить нанесенный ущерб.
— Ты не можешь никому рассказать, — прошептала я.
Грей уставился на меня, не говоря ни слова.
В отчаянии я бросилась к нему и повторила: