— Доброго дня лерр, желаете что ни будь из трав или настоек? Спросила мужчину, с интересом меня изучающего.
Браслет с татуировкой я прятала под длинными рукавами, кольцо, которое не снималось в митенках с открытыми пальцами. Рядом на столе устроился Пушок, за это время немного подросший и потяжелевший от обильной пищи, которой его кормила Мона.
— Нет, ничего из перечисленного мне не нужно. Я местный староста, меня зовут Огюст Крысси, много наслышан о племяннице Карлоса, пришёл познакомиться. Вы же лерра Дария?
— Да, лерр это я, его сейчас нет он на поляне собирает травы. Ему что-то передать?
— Не нужно я сам загляну попозже, когда он вернется.
— Тогда до свидания, лерр Крысси.
— До свидания лерра Дария.
Он вышел, а у меня осталось впечатление, что меня изваляли в грязи, от сальных взглядов, бросаемых им на меня, хотелось вымыться. Да и фамилия ему вполне подходит, он даже похож на крысу со своим длинным носом и глазами — бусинками. Мона, услышавшая разговор, забежала на кухню, успев заметить выходящего старосту.
— И, что ему снова понадобилось? Дедушка уже всё ему заплатил за этот месяц.
— Не знаю, может ещё хочет кусок урвать пожирнее? Подати все увеличиваются и мне кажется, что это он сам стоимость устанавливает, а не императорский казначей.
— Дедушка говорит, что это так и есть, но спорить с ним никто не решается, для себя дороже.
После этого разговора прошла неделя, я неоднократно встречала старосту в деревне, когда ходила в местную лавку за продуктами. Он всегда здоровался и пробегал по моему телу своим масляным взглядом, после которого неизменно хотелось вымыться.
Весна перешла в жаркое лето, живот мой начал расти, с какой-то слишком большой скоростью, что наводило меня на мысль не об одном ребенке, или я рожу богатыря или двоих.
Прошло уже три месяца с моего приезда, за это время я поправилась, да и живот выглядывал больше чем обычно при беременности, поэтому мои подозрения только утвердились. Грудь увеличилась и стала чувствительной, грубая ткань натирала и приходилось из мягкой хлопковой ткани подкладывать прокладки. Я стала уставать, ноги отекать и иногда тошнило по утрам и от сильных запахов. Дядюшка стал заваривать для меня настойку с успокоительным сбором, после которой я чувствовала себя лучше. От поездок по деревням и ближайший город пришлось отказаться.
В один из дней дядюшке с Моной пришлось уехать в соседний городок, где в одном доме пострадали несколько человек после пожара. Я ехать не могла и осталась следить за домом. Обычно в деревню я ходила по тропинке ведущей вдоль речки, но в этот раз я пошла по дороге ведущей сразу к лавке. По дороге мне встретилось несколько селян, с добротой приветствующих меня, спрашивающих советы по лечению и приёму лекарств. Со всеми я поговорила, что-то посоветовала, и направилась к лавке, в огороде у нас росло не все, поэтому кое-что приходилось покупать.