Молчание затягивалось, мысленные переглядки не добавляли ясности и когда я поняла, что внутренне Родаускас был готов признать свою вину и сознаться драконам, я быстро выпалила:
— Это моя вина, это я виновата, спустилась, чтобы посмотреть на химер и случайно выпустила одну, — закусила губу.
— Ты хоть представляешь, что вся моя команда сейчас мертва! — накинулся с обвинениями на меня красный дракон, но Гилмор его остановил довольно жестко осадив.
— В руки себя возьми, иначе я сожгу твою посудину, — а сам снова отводил взгляд, и сердце заныло в непонятной тревоге. Откуда это новое чувство, откуда этот противный липкий страх, что что-то случилось перед воротами дворца, занятого химерами.
— Я заберу Ларису и отвезу ее к родителям, — через силу проговорил дракон, а я чувствовала их мысленный диалог, но понять его так и не смогла.
Мне помогли спуститься в шлюпку, Гилмор сам управлял веслами, в полнейшей темноте и тишине мы продолжали плыть. Высокие волны не располагали к приятному разговору, поскольку мне пришлось вцепиться в бока лодки, для того чтобы меня не вышвырнуло за борт. Лицо Гилмора было напряжено, он греб веслами сильно, порывисто и в течение получаса мы наконец пристали к пристани. Еще некоторое время ушло на поиск наших лошадей, их седлание и почти под утро мы выдвинулись к дому генерала.
Дом отца не спал, военные стояли перед дверьми и нас тут же пропустили, стоило Гилмору представиться. Заспанная, в ночном чепчике выскочила мать, со свечой в руках. Она порывисто обняла меня и потянула на второй этаж. Тут же распорядилась, чтобы подготовили горячую ванную, но я так просто не могла оставить Гилмора, чувствовала, нам необходимо объясниться. Это даже почувствовал мой отец, что выступил из своего кабинета, в полном обмундировании, готового хоть сейчас сесть на лошадь и скакать по направлению к врагам. Казалось, он ожидал увидеть Гилмора, но никак не меня.
— Отец, — я присела в реверансе, представляю, какая я, мокрая, потерянная, напуганная. Федоров только кивнул и коротко вымолвил дракону:
— Библиотека в вашем распоряжении, я буду вас ждать в своем кабинете, князь, — и поджал недовольно губы, хоть и не произнес слов, но было видно, что вся эта ситуация до сих пор приводит его в неописуемое бешенство.
Мы зашли в библиотеку незнакомцами. Гилмор задумчиво потирал подбородок, украдкой бросая на меня взгляды, и видно не знал, как подступить к разговору, но и я вдруг отказалась ему помогать в изъяснении этих неизвестно откуда взявшихся чувств.
— Я вынужден буду вас оставить у генерала, а сам поеду домой… — наконец начал свой разговор князь.