— Позволяешь своей женщине повышать на себя голос, Амир? — раздается за моей спиной громоподобный бас и я готова провалиться сквозь землю, окончательно осознавая кому он принадлежит.
Наши дни
— Мне нужно в душ, — сильнее запахиваю полы пальто, зайдя в номер гостиной. Хотя трясет меня далеко не от холода, а от отвращения к самой себе.
— Тебе будет нужно, когда я это решу.
— Марат! Я хочу помыться! — выпаливаю ему в спину, прежде чем горло перехватывает спазмом от страха.
Хаджиев останавливается и медленно поворачивается в мою сторону, тут же парализуя меня суровым взглядом. Но злость на этого подонка отчаянно затмевает новый приступ паники.
Он не разрешил мне стереть сперму с груди, заставил надеть рубашку поверх грязного тела. И сейчас единственное, что я хочу, это попасть под горячие капли воды и содрать с себя его метку. Но пока получаю лишь ледяные ожоги от двух айсбергов, что по-прежнему молча прожигают меня даже сквозь одежду.
— Не вздумай пытаться бежать, птичка, — как ни в чем не бывало продолжает Марат и отводит взгляд к окну. — На всей территории гостиной мои люди. Один из них проведет ночь с тобой.
— Проведет?.. — от двусмысленности его фразы по коже пробегает мороз.
— Переночует в твоем номере. Можешь не переживать, делиться — не мой удел.
От последних сказанных им слов меня передергивает и я мечтаю как можно скорее сменить тему.
— Мне нужна чистая одежда. Я могу съездить в магазин? — в ответ мне достается едкая тишина. Но мне нужно хоть как-то вывести его на разговор. Я с ума сойду от этой неизвестности. — А ты… — на секунду закусываю нижнюю губу и продолжаю, — ты где проведешь ночь? И сколько мне здесь придется пробыть?
— С чего ты решила, что я буду отчитываться перед шлюхой? — резко обрывает меня зычный голос, — одежду тебе принесут.
Горькая обида за ничтожное мгновение охватывает мой рассудок, провоцируя язык на очередную дерзость.
— Шлюху из меня делаешь ты, — шиплю на него и тут же устремляюсь в единственную здесь комнату с дверью. Плевать на его реакцию. Хочет держать меня силой? Пусть держит. Но я заставлю его пожалеть об этом.
— Через час тебя осмотрит врач, — мрачно доносится мне в спину. — Выполнишь все что он тебе скажет.
— Какой врач? — замираю на пороге, до боли впиваясь ногтями в ладони.
— Гинеколог. Трахать в резинке тоже не мой удел. А сколько в тебе хуев побывало мне неизвестно.
Мерзавец! Как же я ненавижу тебя!
Его мерзкую речь завершает щелчок зажигалки, а затем Хаджиев покидает номер, и только звук закрывшейся входной двери позволяет мне сделать глубокий вдох. И следом щеку обжигает первая слеза…