Тонкие пальцы трепетно перебирают ножку бокала, пока она рассматривает происходящий вокруг себя цирк.
Тате некомфортно здесь. Вижу по ее напряженным плечам, которые заметно поднимаются и опускаются от взволнованного дыхания. Из последних сил она пытается слиться с толпой, стать невидимой, но у нее никогда это не получится. Она никогда не сможет остаться незамеченной.
Беру очередную порцию виски, продолжая исследовать дрожащую в тени девушку. Блядское платье на ней, провоцирует во мне шквал эмоций. И ни одна из них мне не нравится. Но я не должен терять контроль. Он притащил ее сюда как маленькую шлюшку. Это представление для меня. От одной только мысли, что ублюдок касался ее обнаженной спины, я уже представляю, как буду переламывать его кости до омерзительного хруста в ушах.
Тяжелый вздох. Нужно успокоиться, мне нужно быть наготове. Я знаю, он сам мне ее приведет, подсунет под нос. Хочет зрелища? Что ж… Проверим насколько меня хватит.
И уже спустя мгновение Радковский направляет свою спутницу прямиком ко мне. Теперь ей некуда бежать.
Предвкушая нашу встречу, я возвращаюсь к девушке, которая все это время стояла молча за моей спиной.
— Она красивая, — тихий голос ласкает мой слух. Джансу здесь тоже не нравится. Она нервничает, но для всех она моя невеста. И через мгновение об этом узнает и Тата.
За неделю до благотворительного вечера
Я сгорал от переполняющих меня злости и отчаяния. Никто из моих людей так и не вышел на след Таты. Нервы сдавали по полной. И первый, кто испытал на себе мой гнев — мама и семья Оздемир. Сегодня она привезли свою дочь, но я даже не взглянул на нее. Не явился на смотрины. Джансу красивая девушка и станет приличной женой, однако я ослеплен ненавистью к матери за ее поступок. Настолько, что готов пренебречь своим долгом, расторгнув помолвку.
Я переступаю порог своего кабинета, в котором не горит свет, лишь только тот, что проникает от фонарей с улицы. Но этого достаточно, чтобы заметить стоящий возле окна женский силуэт.
Джансу.
Девушка несмело оборачивается, нервно теребя в руках платок.
— Только не гони, Марат. Выслушай.
— Покинь мой дом, — заявляю тоном не терпящим возражений, и резким движением избавляюсь от галстука. — Решение принято и менять его я не намерен, — шагаю к креслу, но меня останавливает легкое прикосновение.
— Прошу, не поступай так со мной. Отец не примет меня обратно, накажет, отдаст в другую семью.
— Так будет лучше, — мой голос звучит грубо даже для собственных ушей.