— Вивиана, — позвал он, подходя к массивной двери. — Вы там?
Секунд десять не было слышно никаких звуков, и он уже собрался уходить, как вдруг услышал тихий вскрик. Это не был сладкий вскрик женской страсти, а чье-то подавленное рыдание. Воин настойчиво постучал, но не получил ответа и тогда начал таранить дверь плечом.
— Кто там? Вам нужна помощь?
— Милорд? — окрикнула его служанка.
— Да? — коротко бросил Дунстан, не прекращая свое занятие.
— Мне позвать лэрда или леди Вивиану? — молодая женщина повысила голос, стараясь перекрыть шум от ударов, которыми Дунстан щедро осыпал дверь.
В этот момент на другой стороне отодвинули засов, и Дунстан ворвался в покои.
Вивиана стояла, повернувшись лицом к бойнице, смотрящей во внутренний двор. С улицы отверстие закрывала тонкая пленка, едва пропускающая полупрозрачный свет. Девушка была одета в льняное сюрко шафранового цвета, она обхватила себя руками за плечи, которые слегка подрагивали от сдерживаемых рыданий. Но вот она всхлипнула последний раз, промокнула слезы рукавом и повернулась. Ее щеки были бледными, а глаза покрасневшими.
Было время, когда одно только ее присутствие делало Дунстана счастливым. Не только из-за ее естественной красоты, но и потому, что воин восхищался тем, как она добра, с какой самоотдачей ухаживает за своей семьей. Он представлял себя рядом с ней, и сердце его трепетало. Но сейчас все было иначе. Служанка почувствовала напряжение, висевшее в воздухе, поклонилась перед хозяйкой и исчезла в соседних покоях.
Дунстан уже подготовил примирительные слова, чтобы утешить Вивиану, но, когда увидел соломенный тюфяк, лежавший в углу покоев, и заподозрил, что кто-то на нем спал, это намерение пропало.
«Она сознательно пряталась от меня, потому что, может быть, в ее покоях находился мужчина?»
— Что вы здесь делаете? — руки воина напряглись от желания немедленно положить их на шею ее предполагаемому любовнику.
Дунстан прошелся взглядом по покоям, но кроме Вивианы внутри никого не было.
— Я думаю о том, какую большую ошибку совершила, когда открыла вам ворота крепости, — сказала она холодно, оставаясь неподвижной. Ее голос был напряженным, а за высокомерием скрывалось множество эмоций.
В этот момент Дунстану было трудно поверить, что возможно растопить этот ледяной фасад.
— Вы выбрали эти покои, чтобы вспомнить о вещах, которые произошли здесь в прошлом? — он указал рукой на соломенную подстилку. — Или вы встречаетесь здесь со своим любовником и рассказываете ему о своих сожалениях?
Вивиана мгновенно превратилась из ледяной статуи в разъяренную фурию: