— Кроме того, что Синтия оспаривает каждый пункт, который я предложил? — Он гладит меня по волосам. — Конечно.
— Мне жаль.
— Это просто она, и она никогда не изменится. Я начинаю думать, что она обманывает нас, используя Лейбористскую партию.
— Ты же знаешь, что она никогда бы этого не сделала. Твои принципы текут в её жилах.
— Только когда я их не озвучиваю. — Он наблюдает за мной. — Ты собираешься к ней?
Я медленно киваю.
— Я провожу выходные.
— Тебе обязательно это делать? Ты всегда можешь остаться. Теперь, когда ты стала взрослой, нет законов об опеке, которым мы должны подчиняться.
— В конце концов она просто придёт сюда.
— Позволь ей. — Говорит он бесстрастным тоном. — Мы можем продолжить дискуссию.
— Папочка. — Я глажу его по куртке. — Я хочу провести с ней время. Она моя мама.
Возможно, в прошлом были времена, когда мне не нравился её выбор, её решения и то, во что она меня превратила, но, когда я выросла, и после того, как я увидел её в той ванне, я поняла, насколько хрупкой на самом деле является мама. В глубине души она так строга со мной, потому что не хочет, чтобы я превратилась в такую же оболочку, как она, независимо от того, насколько она гордится тем, что я похожа на неё.
— Я понимаю. — Папа целует меня в висок. — Ты знаешь, почему в последнее время она была более сварливой, чем обычно?
— Я не знаю.
Мама убила бы меня, если бы я сказала ему что-нибудь о её личной жизни.
В тот день, когда она перерезала себе запястье, она заставила меня поклясться не унижать её и сказала, что сделает это снова, если я нарушу нашу клятву. Я плакала, умоляя её поехать в больницу. Она этого не сделала, потому что это унизило бы её и вывело бы её имя в заголовки газет.
Я наблюдала, как она накладывала себе швы, следуя онлайн-урокам. Я почти уверена, что у неё была инфекция, но она занималась самолечением антибиотиками и транквилизаторами. Она все делала сама и отказывалась, чтобы какой-либо медицинский персонал осматривал её.
С тех пор она носит толстые часы, чтобы скрыть шрам.
— Это из-за того французского бизнесмена, с которым она встречается? — Папа поднимает бровь. — Бедный ублюдок. Может быть, мне следует предупредить его, что она будет бросать ему вызов на каждом шагу и в конце концов высосет из него жизнь.
— Папочка, нет. Люсьен великолепен. Они действительно ладят.
— Они ладят, да?
— Да. — Я останавливаю себя, прежде чем сказать: «Они не ссорятся, как вы двое», и вместо этого говорю ему. — Ты просто позаботься о Хелен, хорошо? У неё дедлайн.
— Хорошо. — Он снова целует меня в висок. — Развлекайся. Хотя я сомневаюсь, что Синтия позволит тебе ворчать по любому поводу.