— Моя верность прежде всего тебе, — рискнул он.
Если она представляет угрозу, пусть даже на
секунду...
Я прервал его:
— Если ты хочешь продолжать дышать, не заканчивай эту фразу. Глубоко внутри я чувствовал, как мой гнев пробуждается ото сна. Под покровом тайны и держали взаперти...пока это не понадобилось.
— Извини, — покорно сказал Дмитрий.
Я предупреждающе наклонил голову, когда мы подошли к нашим личным конюшням. Тренер Хилариона провел жеребца вокруг двора, чтобы успокоить его.
После гонки Хиларион был шумным и полным адреналина. Его нужно было остудить, а потом накормить, иначе он сойдет с ума, когда ему на шею наденут венок.
— Хиларион, — поздоровался я.
Моя лошадь мотнула головой в мою сторону, заставляя тренера подвести ее, а жокей все еще сидел верхом.
— На дальнем повороте он ехал медленно, — сказал мне жокей. Но его спринт на последнем отрезке...Я чуть не взлетел на ветер. Если бы Роман был здесь, он бы коротко пошутил. Я потер нос Хилариона.
— Хороший мальчик. Его ноздри раздулись в знак согласия.
Жужжание телефона заставило меня проверить карман, и когда я увидел знакомое имя контакта, я отошел от любопытных ушей жокея и жестом пригласил Дмитрия следовать за мной.
— Олеся, — поздоровался я.
— Привет, Босс. Ну что там Хиларион выиграл?
— Да, он выиграл.
Олеся издала слабый радостный звук. Была только одна причина , по которой моя торпеда звонила, и это не было обсуждением скачек.
— Этот человек? — спросил я.
Глаза Дмитрия потемнели. Он провел ночь с человеком, который напал на Елену и Роксану, но не смог ничего из него вытянуть.
— Ничего. Олеся хмыкнула. Оба моих человека принимали свои неудачи близко к сердцу. Артем узнал, что его зовут Эдвард Эйнсворт. Но он не уверен, что это его настоящее имя.
— Похоже на что-то из тех книг, которые читает моя жена, — пробормотал Дмитрий. Я молча кивнул.
— Что он сказал? Ничего особенного, босс, — ответил Олеся. Он просто кричит.
Я посмотрел на поле. Хиларион немного успокоился, немного огорчив своего жокея. На помощь пришли несколько прислуг.
— Оставьте его на несколько часов, — распорядился я. Пора нам с ним немного поболтать.
Заросший монастырь все еще выглядел устрашающе, несмотря на то, что не использовался веками.
Когда-то форт использовался для защиты острова от моря, теперь он был местом встреч местных детей и туристов, но время от времени он был тихим и незащищенным.
Именно тогда он стал для меня игровой площадкой.
Ночь опустилась на форт, кромешная тьма нарушалась лишь городскими огнями и факелами.
Тени вытягивались и дрожали, когда я и мои люди двигались вдоль участка, двигаясь взад и вперед. Музыка сверчков была единственным звуком, сопровождающим наши шаги.