И честно, не понимаю, как делаю то, что сейчас происходит.
Рука в воздух поднимается.
Я бью его изо всех сил по лицу, чувствуя, как горит ладонь.
Обида душит изнутри.
— Почему ты мне ничего не сказал? — слёзы на глаза наворачиваются. Игрушка. Марионетка. Мной крутили семь месяцев, чтобы использовать моего ребёнка.
После этого жуть как хочется сказать всем, что малыш у меня под сердцем принадлежит не Касиму. Не ему… А брату его.
— Что мой ребёнок всего лишь инструмент, который поможет тебе прийти к власти? Ты пел про семью! Домашний очаг! Что тебе просто нужна поддержка и…
Я договорить не успеваю. Он, отойдя от ступора, смотрит на меня волком, готовый броситься на меня и перегрызть глотку. Светлые глаза горят. Так сильно, что, кажется, я сейчас сгорю на месте.
Он поднимает руку в ответ. Замахивается, и я жмурюсь, понимая, что сейчас будет больно.
Я сама виновата. Не надо было его провоцировать.
Но удара не следует.
Открываю глаза и вижу руку. Буквально перед моим лицом. А её держат чьи-то сильные пальцы.
Перевожу взгляд — вижу Валида. Смотрит только на брата.
— А вот это лишнее, — цедит сквозь зубы.
Мы приходим домой, и я вся сжимаюсь от страха.
Тогда, в доме, мне помог Валид. Касим демонстративно сделал вид, что всё нормально. Поутих. Извинился (очень неискренне) и сказал одеваться.
А сейчас… Никто не поможет. Но я надеюсь, что Касим не настолько ублюдок, чтобы бить девушку с его «сыном», который принесёт ему немалую власть.
Сегодня мне везёт. Муж тут же скрывается в спальне.
В один момент мне кажется, что он пошёл за ремнём.
Но нет.
Он не вернулся ни через десять минут, ни через двадцать.
Всё это время я сижу на кухне, пью чай с ромашкой. Пытаюсь успокоиться.
И до сих пор не верю, что меня используют. Как и моего сына.
Такой бред…
Нет, это я наивная дурочка. Попалась снова. Хотела как лучше, а получилось как всегда.
Встаю со стула, аккуратно иду в спальню. Нет. Я должна выяснить, что станет с нами потом, когда я рожу, а муж станет шейхом.
На цыпочках дохожу до спальни, но не решаюсь войти внутрь.
Слышу почти шёпот Касима.
— Мне начинает это надоедать, Шадид. Я не могу терпеть две недели.
Сглатываю, боясь что-то не услышать. Вновь прислушиваюсь.
С кем он говорит?
— Давай подкупим врача. Пусть завтра же ей сделает кесарево.
Что?..
— А потом разберёмся. Как и хотели. И с ней, и с пацаном.
Кровь стынет в жилах.
Он сейчас серьёзно это сказал?
Делаю шаг назад.
Пол скрипит.
Сглатываю, боясь пошевелиться.
Не верю.
Не могу этого сделать.
Я так же тихо, пока не попалась, иду обратно. В ванную. Специально включаю воду, чтобы сделать вид, что мою руки. А сама сажусь на крышку унитаза и корчусь.