— Эх, нету Гарыча, — вздохнул Андрей.
— Подожди, — усмехнулся я. — Возлюбленная Гарыча уже его позвала, сейчас он явится.
Андрей изумленно вскинул брови и усмехнулся:
— Они разве так могут?
— Они еще и не так могут, — хохотнул я.
— Ну, раз Гарыча нужно ждать, тогда ты рассказывай! — деловито велел Андрей, прислонившись спиной к каменной стене башни.
Я непонимающе уставился на него.
— Ну как же! Столько ведь всего произошло, пока меня не было. Нам в академии разрешают пользоваться зеркалами связи раз в неделю, и я звоню только отцу или матери. А если бы мог, уже бы достал тебя звонками. Родители мне немало рассказали о твоих приключениях. Дуэль, братец? — хитро заулыбался он. — Рассказывай! Хочу услышать, как ты надрал зад этому придурку Григанскому.
Я мысленно вздохнул. Сейчас ведь заставит пересказывать все, что произошло в то время, пока он был в боевой академии.
— И про зелье невосприимчивости морока рассказывай, — не дождавшись ответа, затараторил Андрей. — Как ты вообще сумел? Ты или чертов гений, или самый большой везунчик в Славии.
— Скорее мне просто повезло, — сдержанно сказал я.
Андрей широко улыбнулся и похлопал меня по плечу, а после спросил:
— Не обидно, что вся слава досталась Святику?
— Нет, ни капли, наоборот — я рад за него. Женится, вот, наконец-то. Правда я не уверен, что невесту он выбрал хорошую.
— Хм, почему? — удивился Андрей. — Ольга из богатого рода, умная и вроде не страшная, хотя и не в моем вкусе. Или ты из-за того происшествия с Виктором и Дианой?
— Да, из-за него. Не верю, что Влад Вулпес не знал о действиях сына. А еще мне кажется, что он жаждет мести.
— Как-то не сходится, Яр. Если бы я хотел отомстить какому-то роду, вряд ли бы отдавал единственную дочь в этот род.
— Да, ты прав. И все же почему-то меня это настораживает. Если бы я оказался на их месте, ни за что бы не простил смерть сына.
Андрей окинул меня снисходительным взглядом, поджал губы, и без слов было понятно, о чем он сейчас подумал. Наверняка считает, что у меня паранойя.
— Я все еще жду рассказ о том, как ты надрал зад Бориславу Григанскому и как заставил сознаться в покушении Быстрицкого, — с нажимом сказал Андрей.
Я понял, что отвертеться от брата не выйдет, поэтому сказал:
— Я все записал на шар памяти, как-нибудь покажу.
— Даже так?! — восхитился брат.
В этот миг в воронятню влетел Гарыч. Увидев нас, ворон радостно замахал крыльями, начал кружить, гортанно каркать, а после, очевидно от переизбытка чувств, уселся прямо Андрею на его пышную шевелюру, принявшись по ней возбужденно топтаться.