— Пожалуй, да, нравится. Ульяночка, а ты, когда вырастишь, станешь диспетчером? Будешь сама отправлять поезда.
— Нет, я хочу стать птичкой.
Она сказала это просто, без детского жеманства, как будто вопрос уже решён. Насколько мне известно из собственного опыта, маленькие мальчики обычно хотят стать милиционерами, или пожарными, или танкистами, и у некоторых мечты их сбываются, но я никогда не задумывался над тем, кем хотят стать маленькие девочки. Мне просто в голову не приходила такая мысль. Я посмотрел на Лену, ожидая, как она прокомментирует ответ дочери, но Лена не сказала ничего. Интересно, а кем она мечтала стать в детстве? А кем мечтала стать Анна? И сбылась ли её мечта?
Одет я был не для прогулки по городу, поэтому мне снова пришлось вернуться в дом, чтобы переодеться. А потом мы шли пужанскими улицами до вокзала. Один раз остановились у киоска с мороженным и постояли немного у памятника героям революции. Ульяночка собрала букет опавших листьев, из которых вполне мог получиться хороший гербарий, а я опять рассказывал весёлые случаи из своей пожарной жизни.
До вокзала мы добирались часа полтора, потом долго ждали, когда подойдёт электричка или хотя бы промчится товарный поезд, но кроме маневрового тепловоза ничего не увидели. Неудачное время. Ульяночка расстроилась и подбросила свой букет в воздух. Листья порхнули разноцветными бабочками и упали нам под ноги. Я посмотрел на них — упавшие листья. Надо же какое совпадение, Анна предлагала мне провести параллели в романе именно с упавшими листьями. Не помню уже, что она хотела этим сказать и как это можно выразить, но если сравнивать листья с увяданием, то получится, что упавшие листья — это умирающие души. Связь есть, но есть ли смысл? А вообще было бы неплохо провернуть нечто эдакое… Впрочем, я же решил оставить роман, так что не стоит ломать голову.
Ульяночка потянула меня за рукав.
— Дядя Рома, я кушать хочу.
Я удивился: почему она обратилась с этой просьбой ко мне, а не к маме? Я посмотрел на Лену, она неуверенно повела рукой в сторону автобусной остановки.
— Можем вернуться домой. У меня на плите голубцы в скороварке. Или могу сготовить что-нибудь быстро.
Голубцы заманчивое предложение, но Ульяночка поджала губы.
— Не хочу домой!
Она не капризничала, хотя в голосе присутствовали требовательно-обиженные нотки. Мне показалось, она просто хотела получить компенсацию за отсутствие электрички, и эта компенсация представлялась ей в образе волшебника, исполняющего её желания. А роль волшебника, по всей видимости, отводилась мне. Что ж, я не против, лишь бы денег на волшебство хватило.