– Это гнусная ложь. – Заявил Марс.– Эта наложница дожидалась здесь лари Ираидалу. И начала её оскорблять. Когда лари её осадила, она попыталась вцепиться ей в лицо, чего лари ей не позволила.
– После этого, мама зачитала ей слова о положенном наказании из свода правил. – Рядом с братом встал Барлик. – Ровно двадцать ударов ремнём и работы в нижнем гареме, без права проживать здесь, в верхнем. Я, илсир Барлик Марид Нави, подтверждаю наказание!
– Подтверждаю наказание! – произнёс и Марс.
– Ираидала, ты все, наверное, не так поняла. Ну, какое нападение? – майриме решила действовать с другой стороны, как только поняла, что я права, и ей не удастся это скрыть. – В любом случае, тебе придётся отменить наказание. Моему сыну, эта твоя выходка не понравится. Ты давно не пользуешься его расположением, а Абилейна его любимая наложница, которая очень часто проводит ночи в его постели. Возможно, она забеременеет, и тоже родит крылатого ребёнка. Она будущая лари.
– Она наложница. И пока она не стала лари, у неё есть время научиться себя вести. – Не собиралась уступать я. – И что, интересно, может не понравиться вашему сыну? К его возвращению наша любимая наложница получит должное воспитание, лишится непомерной спеси и научится жить не только своим телом, но и делать что-то полезное. Мыть посуду или полы.
Не желая продолжать надоевший разговор, я развернулась, чтобы уйти.
– Ты зарвалась, Ираидала! Я долго терпела, но всему есть предел! – прилетело мне злобное шипение в спину. – Ты позоришь моего сына, без конца появляешься в обществе чужих мужчин, ходишь, где тебе вздумается! Думаешь, тебе всё позволено?
– Хватит. – Развернулась к майриме лицом. – Я всегда и везде появляюсь только в сопровождении служанок, евнухов и бессмертных. И никогда не остаюсь одна. Более того, со мной всегда мои дети, наследники омана. Я показываю им, как живёт народ, которым они будут править. И не знаю, кто там какой лари станет в будущем, но я уже лари! И когда я займу ваше место, сама став майриме, лишь вопрос времени, очень недолгого времени. И никому не стоит об этом забывать. Дети, давайте уйдём отсюда, день был слишком тяжёлым.
Майриме стояла не в силах скрыть удивление и растерянность. Она не остановила евнухов, потащивших ругающуюся и обещающую всё рассказать оману Абилейну. Она не ответила на пожелания доброй ночи бессмертных, перед их уходом, ведь они довели меня до дворца и оставляют в гареме. Где как предполагалось, со мной ничего плохого не могло произойти. Майриме только переводила взгляд на меня, на детей, снова на меня.