Когда к коню подошёл конюх с седлом, даже жеребец посмотрел на меня с недоумением.
– Да, серьёзно! А что делать? Жизнь заставила. – Развела я руками, обращаясь к коню.
Умное животное стояло спокойно, пока конюх его седлал. А вот когда тот отошёл, несколько раз тряхнул шкурой, седло сидело, как влитое. Адик развернулся ко мне боком и замер, скосив взгляд, словно наблюдая за цирковым представлением "Ираидала и седло".
Но к удивлению, своему и не только, стоило ноге оказаться в стремени, в седло я взлетела, легко перенеся вес. Странно, уж я точно таких навыков не имела, значит это память тела, а Ираидала, не смотря на свой страх конкретно перед этим животным, видимо была неплохой наездницей. Только вот в моей памяти таких воспоминаний не было. Но, тем не менее, я спокойно миновала двор и выехала за ворота.
На улицах города наше появление встретили криками. Сотни людей с зажжёнными факелами стояли вдоль дороги. В нашу сторону полетели маленькие букетики, перетянутые красными лентами. Ехали мы достаточно медленно, потому что то и дело приходилось наклоняться, чтобы пожать или хотя бы прикоснуться к тянущимся к нам рукам. Но к счастью давки не случилось.
К моменту, когда мы поднялись на верхнюю площадь, бессмертные, кроме тех, что сопровождали нас, уже стояли ровными шеренгами в свете больших костров. Присяга была короткой и чёткой. Бессмертные хором повторяли, что с этого момента их судьба в служении илсирам и ирлери.
В какой-то момент над площадью установилась просто звенящая тишина. Бессмертные слитно сделали шаг вперёд, одновременно ударяя себя в грудь напротив сердца.
– Залог нашей верности, наши сердца! – загремело над площадью одновременно произнесённое тысячью воинов обещание, прозвучавшее, как девиз.
От этого звука у меня прокатилась волна озноба по спине. Шеренги уже начали разворот, чтобы спускаться и отправляться в путь.
– Бессмертные! – окликнул всех сразу Барлик, заставляя развернуться обратно. – Я илсир Барлик Марид Нави, принимаю вашу верность! И клянусь в верности вам! Ваш клинок – мой клинок, мой хлеб – ваш хлеб, наша жизнь – одно! Залог моей верности – моё сердце!
Следом за ним, то же самое повторили и Марс с Малис, только с поправкой на имя. Среди бессмертных началось какое-то движение. Трое бойцов вышли вперёд, на ходу развязывая широкие пояса, отличительный знак бессмертных. И в полной тишине собственноручно повязали их на талии детей.
Площадь словно взорвалась криками "Агул". Да уж в ссылку нас провожали поистине с императорскими почестями.
Мы с детьми попрощались со старшими кварталов и кверхов, Масулом. Дети обнимались на прощание со своими друзьями из красного и вдовьего кварталов. Последней к нам подошла матушка Вали́. Рядом с ней стояла молоденькая девушка.