Николь тяжело вздохнула. Смотрела на озеро невидящим взглядом, а там как будто ворота в прошлое. Картинки одна за одной сменяют друг друга. Девушка не заметила, как докуривает третью сигарету.
— У фуры, ехавшая навстречу взорвалось колесо, водитель не справился с управлением. Кто вообще справиться в такой ситуации? Мужчина отделался незначительными ушибами и шоком от увиденного. — Вздох. — Год реабилитации и я встала на ноги. Вот она я. Преданна, брошена и сломана. — Девушка горько ухмыльнулась. — С отцом я не виделась семь лет. Я даже не похоронила их, потому что была прикована к больничной койке. Он ни разу не пришел. Не позвонил. — мысли путались, заставляя Ник перепрыгивать с одного на другое, теряя последовательность. — Я взяла мамину девичью фамилию и оборвала все связи с отцом, с прошлой жизнью. И в этот период встречаю Тима. Этот засранец даже не знает, что вытащил меня из того света. Полностью уничтожил мысли о суициде. Я так и не поблагодарила его за это. Отец…
Девушка горько вздохнула.
— По слухам и таблоидам слетел с катушек после потери своей жены и любимого сына. Начал разорят компании одну за одной. Полностью ушел в работу. Благополучно забыв про родную дочь. Тим как-то рассказал, что ваша семья разорилась. Это примерно в тот период. Так что не удивлюсь, что Братков Валерий Анатольевич гендиректор «ЕвроСтайл», наш главный конкурент, мой отец и виновник вашего разорения это один и тот же человек.
Царев удивленно посмотрел на девушку. Вот так стечение обстоятельств.
— Не важно, что сделал твой отец моей семье или кому-то еще. Важно, что он сделал тебе. Моя семья встала на ноги. И давай оставим поступки твоего отца на его совести. Для меня ничего не изменилось. Ты по-прежнему мне дорога.
Она выговорилась. Ей стало так легко, что хотелось летать. Кроме психологов никто не выслушивал ее. Но то внимание и тепло, которое она сейчас получила, не сравниться ни с чем. Николь понимала, что слишком глубоко впустила мужчину. Слишком быстро. Но для нее это была жизненная необходимость. Впустить именно его. Сейчас. И больше никого и никогда. Она, наверно, все же сошла с ума.
Молчание. Порой оно красноречивее самых громких слов. Царев старший был очень рад, что она ему доверилась и открылась. Но был поражен, сколько пережила его чертовка. Она сильная. Она даже сильнее, чем он. Теперь без труда можно понять все ее замашки. Держать все под контролем. Ни с кем не сближаться. Она легко балансировала между злостью и отчаяньем, найдя золотую середину в невозмутимом спокойствие. Вот она — чужая среди своих. Одинокая в толпе. Безразличная к чужим порокам. Презирающая фальшь. Она уже умирала, чтобы ценить жизнь. Она теряла, чтобы так просто отпускать.