И без того приоткрытая дверь сдвинулась, раскрываясь шире, и в кабинет проскользнула худенькая фигура Эки. В вечернем полумраке комнаты, освещенной только квадратом монитора, он настороженно вытягивал шейку, словно дикий хорёк, и подслеповато щурился.
— Госпожа… — начал он несмело, — вы просили сообщить насчёт Шеда. Вчера он проснулся, но Лизен запретил вас беспокоить. А сегодня… Шед ещё не спит, и я подумал, надо вам напомнить…
Судя по проявленной инициативе, мальчик уже не боялся меня так откровенно, как прежде. Нерешительные нотки в голосе не в счёт.
Довольная таким прогрессом, я улыбнулась ему и увидела, как детские плечи расслабились. Эки даже выдохнул еле слышно.
— Как он себя чувствует?
— Намного лучше, госпожа! Спасибо вам…
— Отлично! Идём к нему!
Я с энтузиазмом выскочила из-за стола, мимоходом цапнув из стоящей возле клавиатуры тарелки пирожное, украшенное сочными кусочками миртошки — то самое, что в первый день так и не довелось попробовать из-за Муирне. На вкус оно было восхитительным, как сливочная помадка и безе одновременно.
Проскользнув мимо Эки, я сунула пирожное ему в руки со словами:
— Угощайся, — и резво унеслась на первый этаж в свой домашний лазарет.
Полуголый Шед сидел на своей колченогой софе и угрюмо смотрел на соседнюю, где в защитной позе эмбриона лицом к стене спал его братишка Яки, выживший после травли гратерой.
При моем появлении он попытался сползти на пол, чтобы встать на колени, но я оказалась быстрее и плюхнулась рядом с ним, удерживая на месте за руку. Кожа была все ещё слишком горячей — температура всё-таки держалась выше нормы.
Раб замер, не зная, как реагировать.
— Здравствуй, Шед, — поздоровалась я на местный манер.
И тут же подумала, как будет здорово после окончательного вступления в Содружество и удобно для разнорасовых туристов, когда в тигарденское общество внедрится такое удобное пожелание «ясной сингулярности». Вместо разнопланетарных вариаций приветов и прощаний с их зачастую слишком многослойными нюансами.
— Что желает госпожа? — хрипло спросил Шед.
За неимением возможности занять привычную позу, он низко наклонил корпус вперёд, воспроизведя странный сидячий поклон. При этом не рассчитал траекторию, почти упёрся носом мне в грудь и отпрянул в смятении от собственной неловкости.
— Как твоя спина? — спросила я, пряча улыбку. — Это был мой первый опыт вышивания стежков на теле разумного, между прочим.
— Благодарю, что интересуетесь, госпожа… — в замешательстве пробормотал Шед. — Эки говорил, что вы сами, своими руками… но я не поверил… простите глупого раба…