Переступив, наконец, порог родного дома, заметно успокаиваюсь, словно возвращаюсь под защиту. Человека, который меня любит. Даже в конфликтах с мачехой папа всегда принимает мою сторону, но я не злоупотребляю его отношением. Все-таки он имеет право на личную жизнь, пусть даже такую… стервозную. Любовь зла.
- Привет, папуль, - улыбаюсь во все тридцать два и ныряю в родные объятия. – Я соскучилась сильно.
Прижимаюсь щекой к его груди, пока он гладит меня по волосам. Совсем как в детстве. Уютно, безопасно, умиротворенно. Все проблемы и обиды отходят на второй план.
Ровно до того момента, пока отец не решает представить мне своего друга.
- Лиленок, познакомься, - отстраняется и отходит, открывая мне обзор на гостиную. – Артур Мейер.
Улыбка, которая предназначалась отцу, мгновенно спадает с лица. В легких заканчивается кислород. Приоткрываю рот, чтобы сделать судорожный вдох. Но меня всю будто парализует.
Я ведь сплю, да?
Упираюсь взглядом в мужские туфли из мягкой кожи. Это так по-европейски – ходить по дому в обуви. Но отец позволяет, а мачеха… Да она лично будет грязь подтирать за «денежным мешком».
Поднимаю глаза медленно. Брюки из дорогой ткани, выглаженная рубашка. Предсказуемо для скучного и сурового Артура Мейера.
Но стоит мне скользнуть взглядом по лицу папиного друга и окунуться в вязкую трясину его каре-зеленых глаз, как сердце обрывается и стремительно ухает вниз.
Цербер.
Все детали сходятся воедино. Один и тот же человек «преследовал» меня на протяжении последних дней, когда мне было особенно плохо. То и дело оказывался на моем пути.
В офисе Врагова я почти не успела рассмотреть его. Обратила внимание лишь на строгий костюм и хамское поведение. И выбросила из головы, потому что могла думать тогда лишь о приговоре врачей. Не удивительно, что потом я не узнала делового партнера моего шефа в невзрачном образе простого туриста.
Возможно, если бы я не была одержима идеей беременности, я могла догадаться, что это он. Хотя бы по хрипловатому голосу и акценту. Но… Наше экстремальное знакомство окончательно усыпило здравый смысл.
- Моя Лиля, - с теплом и какой-то гордостью в голосе представляет меня папа. – умница, красавица, полиглот. Мастер на все языки, - по-доброму хохочет и приобнимает меня за плечи.
В любой другой ситуации мне было бы приятно, и я бы посмеялась вместе с ним, но сейчас… Закашливаюсь и опускаю глаза. Неловко. И каждое слово в сложившейся ситуации воспринимается превратно.
Чувствую на себе пристальный взгляд Мейера. Под кожу забирается. Словно изучает. Разобрать на винтики меня хочет. Вот только я не механизм. И «работаю»… непредсказуемо, даже для самой себя.