…Она пришла домой после очередной консультации очередного светила медицины. Опустошенная. Выжатая. Раздавленная. Ей опять не сказали ничего обнадеживающего.
Вообще-то, сразу после консультации она должна была ехать не домой, а на вечеринку по случаю дня рождения подруги. Вика сняла прогулочный катер на всю ночь. Намечалась обширная программа с заездом на пляжный остров — ночное барбекю под открытым небом и еще много всего. Но какая вечеринка? Какое веселье? Ни настроения, ни сил не было. Мысль одна — принять душ и упасть в постель. Полина знала, слез не будет. Выплаканы уже все. Но хотя бы забыться на время. Завтра новый день, появится и новая надежда. Поля справится. Она не одна. С ней же рядом Никита. И пусть рядом он далеко не всегда — ответственная работа и все такое, но душой-то он с ней.
Она машинально скинула босоножки и вдруг заметила его туфли. Стоят аккуратно на обувной полке. Никита у нее педант. Это Полина может оставить свою обувь у порога, а у мужа, какой бы ни был уставший или раздраженный, любая вещь всегда оказывалась на строго отведенном ей месте.
Как хорошо, что сегодня он смог вырваться с работы пораньше. Такое бывает нечасто. Будто почувствовал, что Поле понадобится поддержка. Даже настроение чуть поднялось. Они проведут тихий семейный вечер. Закажут пиццу, посмотрят какой-нибудь фильм. Как давно у них не было такой возможности.
Полина оставила сумочку на полке. Как же она была рассеяна, что не заметила рядом чужую женскую сумку. Не заметила чужих босоножек в прихожей. А когда подошла к ванной комнате, не заметила, что там горит свет.
Поля открыла дверь… а дальше все как в страшном сне. Никита и какая-то девица. И странно — боль пришла позже, сначала — тупое удивление. Этого же не может быть. Просто не может быть. Полина смотрела, как девица оборачивается ее полотенцем и входит из ванной, и не верила, что все это происходит на самом деле…
А потом был разговор с Никитой. Он говорил такие страшные вещи, что Поля опять не верила, что все это происходит в реальности.
— Я не хотел вот так, — сухие отстраненные слова резали слух. — Не хотел ранить тебя. Думал, сначала подготовить. Но может даже и лучше, что ты все увидела сама. Я долго ждал. Два года. Два года — уже достаточный срок, чтобы понять, что твоя… э… болезнь неизлечима. Давай смотреть правде в глаза. У нас не будет ребенка. А мне он нужен. Мне прямым текстом дали понять, что если собираюсь претендовать на место заместителя главы Лондонского офиса, у меня должна быть образцовая семья. Да, Полина, там смотрят и на это. Если мужчине под сорок, у него должны быть семья и дети. А по всем остальным параметрам я подхожу идеально. Я долго шел к этой должности, ты знаешь. Я не могу ее потерять…