— Что же, тогда придется продолжать наш путь, пока им не пришла в голову мысль отомстить. И обойтись без положенного отдыха, — проговорил Роб-Рой, пуская своего коня вперед по тоннелю.
За ним двинулись остальные люди. Несмотря на мрачное предостережение старика, ни одно чудище больше не встретилось нам. Отряд медленно продвигался вперёд по бесконечным переходам и гулким закоулкам, освещая дорогу «факелами» и спускаясь ниже и ниже, — пол всё время шёл под уклон. Я уже подумывал, не проехали ли мы мимо Империального Союза, и усмехнулся при мысли о том, как вылезем где-нибудь в Америке.
По часам Роб-Роя прошло ещё полтора дня после битвы с солонидами. Остановились на очередной привал. Солдаты спешились, в который раз расстелили матрацы, принялись жевать концентраты — всё, что осталось из запасов пищи. Миновал час. Кто-то спал, завернувшись в плащ, несколько человек дежурили у концов коридора, кто-то играл в непонятную карточную игру. Я полежал немного, но спать пока не хотелось, пожевал солоноватый кубик концентрата, запил его глотком воды из фляжки и хотел было поразмышлять о чём-нибудь, — единственное развлечение в последнее время, — как вдруг раздался сигнал тревоги. Когда солдаты свернули лагерь и вскочили на коней, сзади, с той стороны, откуда мы пришли, уже явственно слышался знакомый мягкий топот. Мерзкие подземные твари всё-таки пустились в погоню! Но на этот раз ни у кого не было желания ввязываться в сражение. Мы просто дали ходу около тридцати километров в час. Дробный стук копыт, многократно отражаясь от стен, заглушил топот стада чудовищ, а мы все неслись и неслись вперед, огибая камни и сталагмиты или просто расстреливая их. Внезапно впереди, в конце тоннеля, как в известной поговорке, замерцал слабый свет. Из трёхсот девяноста глоток вырвался единый, дружный вздох облегчения при виде его. «Всё, уже Америка?»— мелькнула дурашливая мысль. В нос ударил тот же самый воздух и запах, который был тогда на «твёрдом небе». Повинуясь неведомому инстинкту, я вдохнул полной грудью и почувствовал себя так, словно после долгих скитаний по неведомым землям вернулся, наконец, на родину.
Мрачный тоннель закончился, отряд выскочил наружу и притормозил. Вокруг, под ярким светло-голубым куполом неба, насколько хватало глаз, простиралась бескрайняя равнина, поросшая кустиками диких злаков, полынью и редкими чахлыми деревцами. Вход в Пещеру позади нас выглядел как обычный невысокий холм с облицованным диким камнем чёрным провалом. Солнца не было, да и откуда оно могло здесь быть? Но ослепительно-голубое небо было таким чистым, ни единого облачка, что просто глазам больно смотреть. Да, это был он, «перенаселённый» подземный мир, прежде представлявшийся мне мрачным, освещённым прожекторами гротом, а теперь выглядевший чуть ли не родной, единственной и неповторимой планетой. Правда, чудовищная перенаселённость этого мира несколько не стыковалась с дикой и совершенно пустынной местностью вокруг. Первобытный ландшафт нарушал лишь средневековый серый замок, видневшийся далеко впереди. При виде его все охнули и невольно подались назад. Счастливое выражение в мгновение ока испарилось с лиц солдат, сменившись тревогой и озабоченностью.