— Я вообще не поняла сейчас твоей логики, но пусть будет так, — и сейчас проще согласиться, чем разбираться в нитях её мыслей.
— Я к тому, что ты права. Это просто секундное помешательство, и не стоит обращать на него внимание.
А я бы и с радостью. Но сам факт того, что она даже на короткий миг об этом задумалась, не дает мне принять её слова всерьез.
Вечер, улица, «Презервативная»…
Именно так я начала бы следующую главу своей жизни.
Это скорее похоже на знаменитое «Ночь, улица, фонарь…», сказанное низким глубоким голосом.
— Это что? — ахнув, прикладываю ладони к груди и театрально закатываю глаза. А Герман весело ухмыляется и хихикает в кулак.
— Похоже, что Лидка решила развернуться не на шутку, — брат наклоняется и шепчет мне в ответ.
Итак, открытие «Презишной», как назвал её Гер, состоялось в субботу вечером.
В мою голову ещё раньше закралась мысль о том, почему бы это Лидка устраивает открытие магазинчика вечером, а не утром, как все нормальные предприниматели. Почему нет арки из шариков, и не предусмотрен подросток, раздающий флаеры? Хотя, последнее было бы дико и уголовно-наказуемо.
Тарасова искренне любит и уважает всё европейское, поэтому процесс открытия — это не просто распахнуть двери для новых покупателей. Она устроила целую вечеринку с шампанским и закусками. Что-то вроде приема. Выглядело это конечно чересчур пафосно и необычно для гражданина Российской Федерации, но ей, как и всегда, было абсолютно наплевать на любое мнение, которое не совпадало с её.
— Королёвы! — крикнув из дальнего угла своего пристанища, она направляется к нам.
Подав два бокала с шампанским, вопросительно смотрит на меня и брата.
— Ну, и как? — мы её восторгов не разделяем, а Герман вообще хохочет в голос.
— Это шоу-рум. Ты… какого хрена, Лид?! — истерический хохот теперь царапает и моё горло, стоило только представить себя в новом амплуа.
Интересно, а у неё тут нет примерочных кабинок? Но брат опережает.
— Тарасёнок, а где я могу примерить вот это? — отказавшись от шампанского, поскольку был за рулем, он переключается на ассортимент.
В его руках пластиковый прозрачный цилиндр высотой примерно с ладонь. Внутри на штырь довольно приличной толщины (иначе, как ещё обозначить размер) натянут презерватив белого цвета.
Герман стоит достаточно далеко, чтобы я не смогла рассмотреть надпись на корпусе, поэтому я подхожу ближе и щурюсь, чтобы прочитать.
«Королевский жезл» — написано на окрашенной в золото бирке.
— Серьезно? «Жезл»? — переспрашиваю, подняв взгляд с упаковки на брата.
Лида подходит к нам.