В этот же миг четко осознала, что если Вилен сейчас решит поцеловать меня, то я даже сопротивляться не буду. Приняв неизбежное, лихорадочно выдохнула и расслабилась, а мои непослушные руки сами скользнули вверх по хлопку его дурацкой рубашки.
Лукавая улыбка мужчины окончательно растопила мое сердце. Вилену не нужно было ничего объяснять – он чувствовал меня и понимал без слов...
Боковым зрением заметила направляющегося к нам Георгия. Встрепенулась, чтобы вырваться из рук Вилена, но тот не спешил меня отпускать.
- Георгий, - шепнула я, и мужчина тут же отстранился, ослабляя медвежьи объятия и даря мне свободу. Но нужна ли она мне?
- Та блин! – сокрушенно воскликнул брат, забирая все наше внимание. – Знал бы, что вы тут «миритесь», дольше бы «руки мыл», - и, опустив голову, поплелся к столу.
- Георгий! – хватанула ртом воздух, собираясь отругать мальчика за намеки, но меня прервал Вилен.
- Все в порядке, - заговорщически подмигнул он моему брату. – И так достаточно… Пока что…
Изогнув бровь, с победной улыбкой всмотрелся в мое лицо. Не зная, как вести себя, отвела взгляд и молча присела на диван. Вилен расположился напротив, к нему присоединился и Георгий. Вот так, значит? Объединились против меня?
Откинулась на спинку дивана и сложила руки на груди. Нет, не потому что злилась или собиралась с кем-то воевать. Наоборот, остро хотелось перемирия. Но я нервничала и смущалась, до конца не понимая, чего ожидать от Вилена сегодня.
- Ангелочек, что ты будешь?
От забытого прозвища и ласкового тона, которым оно было произнесено, моя кожа мгновенно покрылась мурашками, и в придачу как-то непривычно засосало под ложечкой. Наверно, это всего лишь от голода.
- Чай, - растерявшись, просипела я.
- И все? Чайная диета?
Еще одна подобная шуточка – и я за себя не ручаюсь! Я просто… сдамся, ведь Вилен такой настоящий сейчас, что невозможно оставаться равнодушной.
- Лев не разрешает моей сестре есть то, что портит фигуру, - вклинился в разговор брат, и я впервые в жизни захотела его наказать за невоспитанность.
- Георгий! – воскликнула я так, что голос осип.
Неудивительно, что при упоминании Льва Вилен изменился в лице. Побарабанил пальцами по стеклянной поверхности стола, словно успокаивая самого себя, и только потом удостоил меня взглядом.
- У твоей сестры есть своя голова на плечах, - размеренным тоном произнес он. - По крайней мере, хочется в это верить, - добавил мягче, мастерски борясь со своим внутренним гневом.