Я подползла к стене и, опираясь на нее, поднялась на ноги. Осторожно, прислушиваясь к себе, подвигалась. Да, сейчас я не боец. Мне бы больничный на пару недель, да с постельным режимом, да с полноценным диетическим питанием, с куриным бульончиком, с отварной рыбкой и пюрешкой, с хорошим чаем и пироженками… Тоже мне, размечталась! Ноги бы отсюда унести, для начала. А потом и о чае с пирожными думать.
– Тася?
– Что, Мири?
Я в процессе самотестирования и забыла, что у меня нынче гости.
– А что такое пирожные?
– Э-э-э… Давай отсюда смоемся, и я тебе покажу. И даже дам попробовать.
– Хорошо. А как ты собираешься… смываться?
Мирланда спросила так осторожно, что я сразу догадалась: многих моих обыденных словечек она просто не знает. Ну да ничего, со мной поведется – выучит.
– Еще пока не знаю. Для начала, надо выбраться из камеры, потом найти выход из этого места и убежать туда, где безопасно.
– А ты не хочешь найти тех, кто тебя сюда запер и отомстить?
– Очень хочу. Но… мне нужно оружие. И снаряжение. И… одежда.
Тут я глянула на лежащие на полу тряпки. На безрыбье, говорят военные, и лифчик – портупея.
Через пять минут я хоть и оставалась босиком, но, по крайней мере, не так сильно мерзла. Тряпки, на которых я лежала, оказались моими недавно еще новыми и добротными вещами. Только теперь они были изорванными и загаженными. Ну так что ж, будет возможность – сменяю на что-нибудь получше, а пока и так похожу. Можно уже было и двигаться, но я решила на всякий случай спросить:
– Мири!
– Что, Тася?
– Скажи, а нет какого-нибудь заклинания, чтобы стать невидимой? Или, хотя бы, охране глаза отвести?
– Нет, магия такого не может. Хотя шарлатаны порою торгуют поддельными амулетами, и отдельные люди могут купиться на их уловки.
– Жаль… Еще бы оружие какое-нибудь…
– А ты не можешь сама его сделать?
– Как?
– Ну помнишь, как я тогда, у замка, твою зрительную трубку воплотила?
– Точно! Спасибо, Мири! Что бы я без тебя делала!
Меня охватил несколько неуместный сейчас энтузиазм.
– Только ты подскажи, какой конструкт нужно сотворить.
– Да никакой. Просто зачерпни нужное количество эфира, и очень точно представь ту вещь, которую ты хочешь получить.
– А долго она просуществует?
– Это зависит от твоей силы, от того, сколько эфира ты возьмешь для сотворения вещи. Ну и еще чем проще вещь, тем дольше она продержится.
Вот так, значит. Дубина пробудет в руке, скажем, час, а автомат Калашникова – от силы минут пять, а то и меньше. Да и будет ли он стрелять – вопрос. Я же не знаю досконально его конструкцию, в отличие от дубины! Я сосредоточилась, вспомнила до мелочей свой трофейный стилет и принялась за дело.