— Слушай, когда-то давно, на той арене и в самом деле проводились смертельные поединки. Это был некий Колизей. Место жертвоприношений, зачастую человеческих, или животных, или и то, и то, или одни убивали других, короче ты понял, о чем я. Но мир изменился и кровавая резня не в почете. И темные боги всячески пытаются отмыть репутацию кровавого безумного зла и разрушения. Поэтому больше мы такое не проводим. Но… иногда кровавые зрелища бывают… эм… полезны, помогают туризму и рекламе, типа — посети Пандемониум и узри, как жалкие человечки сражаются в кровавой схватке с демонами и прочими инфернальными тварями. Но это просто показуха. Шоу. Понимаешь? Игра. Спектакль. Как еще это объяснить? Арена магическая, смерть на ней не считается за настоящую смерть, и боец перемещается после боя обратно в мир живых, с минимальными повреждениями. Например, вон та парочка — одна лишилась головы, вторую превратили в кровавую кашу, хотя она все же смогла вырвать победу в самый последний момент и как видишь, на них осталось только несколько царапин, да одежда порвалась. Тебе рассекли грудь, но даже шрама не осталось.
— … — я молча сверлил ее взглядом, и она жутко поежившись сделала шаг назад.
— В общем, это просто глупое шоу на потеху толпе. Оно уже давно утратило свой исконный смысл. И мы не хотели вовлекать тебя, просто эта… вот эта вот — она указала пальцем на Шинген — призвала на помощь не того аватара. Саори была в курсе всех этих дел и сама вызвалась поучаствовать и помериться силами с нечистью. Я понимаю, что ты зол, и чувствуешь себя странно, так что… — Елена сделала шаг ближе к Асанат, ее кулак загорелся светом, и она врезала темной богине прямо по лицу.
— Ладно, признаю… я это заслужила — она сплюнула кровь из разбитой губы.
Но Елене было мало, и она врезала ей еще раз.
— Эй, хватит! Это еще за что? — возмутилась демоница.
— Ты мою подругу обрюхатила! И бросила беременной на произвол судьбы!
— Зачем ты это говоришь? Теперь Казума поймет, кто был «отцом» Калины! Дура что ли? Нельзя такие вещи вот так в лоб выкладывать! Где твое чувство такта и меры?
— Ты мать Калины? Отец, то есть… чего? Как? — я глянул ей ниже пояса, но чертова набедренная повязка все скрывала.
— Я женщина! — словно оправдывалась она — просто… — она взялась пальцами за цепочку, висящую на шее и показала висящий на ней серебряный ключ, скрывавшийся до этого в ложбинке между грудей — с этим артефактом можно изменить форму объекта, и отрастить на время нужный орган. И кстати, никого я не бросала! Я любила Юлию, но… она выбрала кое-кого помогущественнее меня и укатила в Японию. Мне надо было силой ее держать? Я навещала Калину время от времени, бывала в гостях в их доме, но…решила оставить все в тайне и не болтать лишнего. Так что спасибо!