— Я подумал, что ты, возможно, захочешь отдохнуть от стряпни своей матери, — Джим ухмыльнулся. Он выглядел невыносимо красивым. — Не то, чтобы это не здорово, но рис три дня подряд немного чересчур.
— Джим…
— Когда ты — альфа, проблема заключается в том, что ты не можешь сделать первый шаг. Чувствуешь, будто пользуешься своим положением. Ты должен подождать, пока другой человек не решит, что он хочет этого.
Джим поставил корзинку на кофейный столик и присел на корточки рядом со мной.
— И иногда кажется, что ты нравишься этому человеку, и ты пытаешься разведать ситуацию, поэтому пытаешься сказать ей, что ты чувствуешь, что она важна, и что ты хочешь быть с ней, и ты беспокоишься о ее безопасности. И каждый раз, когда ты это делаешь, она размахивает руками и обвиняет тебя в том, что ты повернутый на контроле альфа-мудак. Так что ты отступаешь и надеешься, что не полностью облажался.
Он был близко, слишком близко. А я просто таращилась на него. Что происходит?
— Зачем ты мне это говоришь?
Его голос был низким и мягким.
— В тот раз, когда я сказал тебе, что не имеет значения, что твоя мать думает о твоей внешности…
— Ага.
— Я был серьезен, — сказал он. — Потому что я считаю тебя красивой.
Это происходило в действительности, в самом деле!
Он поцеловал меня.
О боги!