После гранат мне показали доработанные противопехотные мины. Простые для подрыва ног солдат противника, состоящие из небольшого деревянного пенала и противопехотных мин, по аналогу МОН-50 и МОН-90. В первой поражающих элементов было около 500, во второй, около двух тысяч. Их я только осмотрел, а испытания их проведут на дальнем полигоне без меня, но уже по внешнему виду и по описанным результатам испытаний, подобные мины, можно запускать в производство.
После осмотра мин, я приступил к осмотру новых панцирей для штурмовых отрядов и новую каску. Представленные образцы мы обстреляли из винтовок и пистолетов. В принципе, от пистолетных пуль они защищали сто процентов, каска защищала от винтовочного выстрела на сто метров, а вот с панцирем, всё было сложнее. Трёх миллиметровый панцирь пулю не держал, а четыре с половиной миллиметров весил около двадцати килограмм, что для дополнительного веса, было довольно существенно, поэтому я дал распоряжение отправить панцири в новое гвардейское училище и провести испытание на гвардейцах. Смогут они в них полноценно перемещаться в полном снаряжении или нет. Вместе с ними, туда отправится и новая амуниция и инвентарь, их так же испытают в полевых условиях.
Закончив испытывать новинки, я отправился на завтрак, так как отец вставал поздно, то и завтрак происходил ближе к обеду.
За завтраком мы с князем рассказывали о нашем путешествии и все с удовольствием слушали наши небольшие рассказы. Мы, конечно, рассказывали только то, что можно рассказать официально, не вдаваясь в детали. С нами за обедом сидел и мой брат Георг, который выглядел уже значительно лучше. Новое лечение ему явно шло на пользу, поэтому можно было надеяться на его выздоровление.
Сразу после завтрака князь отправился на доклад к отцу, а я отправился к себе, для приёма посетителей. Меня там уже дожидался Победоносцев Константин Петрович, обер-прокурор святейшего синода.
Придя к себе в кабинет, я пригласил поручика пригласить его ко мне.
Когда Константин Петрович вошёл в кабинет и поздоровался со мной, я предложил ему присесть на стоящий перед моим рабочим столом стул, чем немного озадачил его. После этого я взял со стола одну из папок и начал перелистывать бумаги в ней, периодически, посматривая на него. Через десять минут такого молчаливого общения, Победоносцев начал нервничать, понимая, что я чем-то недоволен. Видя, что мой клиент созрел, я прервал процесс разглядывания лежащих передо мной бумаг, после чего посмотрел на своего гостя и спросил,
— Константин Петрович, вы ничего не хотите мне рассказать?