Хм-м… взглядом одобряю молчаливое предложение Саши подлить в стакан ещё пахучего янтарного кипятка. Кажется, я знаю, где мне взять комбатов и комполка. Но сразу, — давлю слегка пакостливую ухмылку, — этого делать нельзя. Но вот перед самой войной, в июне, в самый раз.
— Завтра, с самого утра — в Барановичи, — сообщаю Саше наши планы, — оттуда в Ленинград, потом придётся в Москву и… ещё в одной место. Пару-тройку дней придётся помотаться.
— Охрана в обычном варианте?
— Да, — обычный, это пять человек в звании от лейтенанта до капитана, который за старшего.
В Москве мне надо пробить хоть чего-то побольше. Бронебойные снаряды где-то зависли. Возможно, их ещё и не выточили. В Казань мне пока рано, проблема чистой радиосвязи не решена, остальное второстепенно. Т-34 и Як-1 надо побольше выбить. Як-1, с ним отдельная и большая история. А в Ленинград пусть Копец летит, я везде не поспею.
5 апреля, суббота, время 14:15.
Москва, наркомат обороны.
— Дмитрий Григорич, да ты, натурально, охерел! Иди в дупу! Ты где металл для этого возьмёшь? Кто тебе фонды отпишет? — распаляется всё больше Рычагов. Знаю его ещё по Испании, мы почти все друг друга знаем, если в одно время там были. Парень просто красавец, но характер чересчур реактивный. Для истребителя, а он прирождённый лётчик, самое то, а вот для должности зам. наркома абсолютно противопоказано. На такой работе основательность нужна, железная задница, а он избыточно подвижен во всех смыслах. И часто сначала говорит, а думает… хотя нет, часто и потом не думает.
Читал я про него немного. В 29 лет выйти в генералы и занимать заоблачные должности чересчур быстрый взлёт. Как там на Кавказе говорят? Доброе дерево растёт медленно? Сталин его ценит, но есть у нашего вождя один бзик. Он не терпит неуважительного отношения, малейшего хамства в свой адрес. Рискнувший на такое рано или поздно расплачивается. Как правило, жизнью. Расплатится и Рычагов, которому даже война не поможет. Пристрелят вместе с женой без суда и приговора. По приказу моего приятеля Лаврентия. И у меня язык не поворачивается осудить Сталина и Берию за этот поступок, хотя жалко парня до слёз. В высоких сферах, как на большой высоте, свои правила и нарушать их нельзя. Ну, и напортачил он немного, не без того. Я ж говорю, не его уровень, рано ему в генералы. Нам всем рано, если честно, но ему особенно.
Зачем он ляпнул, вернее, скоро ляпнет Сталину, что это он «заставляет летать их на гробах»? Это когда обсуждался (будет обсуждаться) вопрос о недопустимо высокой аварийности. Два-три разбитых самолёта в день, это, действительно, вопиющий факт. Потеря 700–900 самолётов в год в мирное время? И с кого спрашивать? А кто самолёты в войска принимает? Организует комиссии по приёмке, сам в них участвует? Так Рычагов же!