Хавьер расплылся в улыбке.
Они немного выпили. Лицо Мельты слегка покрылось пунцовым румянцем. Хавьер спросил: – Ты хочешь есть?
– Почему бы и нет! – пожала она плечами
Надо их погреть – колбаски и тортилью – деловито заметил Хавьер.
Она жестом руки пригласила его на свою кухню.
– Ты серьёзно? Ты правда позволишь войти в святая святых – на свою кухню? – удивился Хавьер
– Хави, давай уже проходи, тем более мне нужно доделать еще пару десертов на завтра и закончить с меренгой – сказала она слегка охмелев.
Они зашли на кухню.
– Ну тогда, я обнаглею и поставлю свой рыбацкий трек-лист: – заявил он, уже подключаясь по блютусу к аудио системе кондитерской.
– А сковорода у тебя есть? – спросил Хавьер
– Возьми вот тот медный сотейник для карамели – махнула рукой Мельта в сторону полки с сотейниками.
Первым запел старина Хэндрикс – это была его знаменитая вещь: Crosstown Traffic
Хавьер, услышав музыку, машинально подвергся какому-то магическому влиянию и в танце начал изображать барабанщика стуча деревянной лопаткой по сотейнику. Он выложил колбаски в сотейник, добавил немного воды и плеснул немного чаколи. Заиграла "Hey Joe". Он отхлебнул немного рома прямо из бутылки, прикрыл глаза, поднял голову, испытывая чувство эйфории начал подпевать – Heeeey Joooe и при этом изображая Хендрикса, а вернее его игру на деревянной лопатке.
"Боже, с ума сойти, могла ли я представить такое, что на моей кухне будет играть Джими Хендрикс, а какой-то рыбак будет греть колбасу чоризо в моём медном сотейнике для карамели и при этом петь в деревянную лопатку " – думала Мельта, не отрывая взгляда и в тоже время, испытывая дикий восторг.
– Ты знаешь о том, что Джими Хендрикс состоит в "клубе 27"? В этот клуб попадают все звезды которые умирают или погибают в 27 лет. Курт Кобейн, Джим Моррисон, Дженис Джоплин последнюю, кстати туда добавили милашку Эмми Уайт Хаус – Рассказывал Хавьер.
– Мне еще нет двадцати семи, у меня есть все шансы попасть в этот клуб – подметила Мельта, с улыбкой подмигнув Хавьеру.
– Нечего тебе там делать, – засмеялся он.
–Скажу честно, это самая настоящая музыка, есть в ней какая-то вечность. – Хавьер выкладывал горячие колбаски с красным жиром на тёплую тортилью.
Он обернулся и внезапно перед собой увидел лицо Мельты. Она подошла незаметно и смотрела ему прямо в глаза. Через какое-то мгновение они слились в одном длинном поцелуе.
Заиграла сумасшедшая вещь Джима Моррисона
"Riders On The Storm". Хавьер прижал Мельту к каменному столу и расстегнул пукли поварского кителя. Мельта сняла с Хавьера футболку и откинув руку назад задела рядом стоящую чашу со взбитой меренгой. Чаша покатилась и упала на пол, заляпав меренгой, руку Мельты по локоть. Они переместились на индукционную плиту, ею овладел озноб, она покрылась гусиной кожей, по всему телу пробегали мурашки и дыхание то сбивалось на бешенный ритм, то выравнивалось снова. Волосы Хавьера были все в меренге. В духовке догорал бисквит, дымя белым чадом, в двери стучались постоянные завсегдатаи, но те, кто сегодня остались на кухне этого не замечали и не слышали, в этот вечер на кухне очень громко играла музыка, – настоящая музыка, в которой было что-то вечное...........