На экзамене, что для меня устроил Стасис, я выложилась по полной, потому меня зачислили сразу на третий курс. На предпоследний сразу не могли, ибо дальше моих знаний не хватало. К сожалению, всё-таки различий между препаратами, болезнями и способов лечения оказалось куда больше, чем показалось на первый взгляд. Так что, эти два года я пополняла свой багаж знаний, получала практику у доктора Симона, ну и периодически напрашивалась на смены к Жаку. Поначалу он хватался за голову, но потом привык и даже смог оценить плюсы моих дежурств.
Помимо этого, я нашла время на посещения танцевальных занятий, изучение хоронского языка, причем альбский я так и не забросила. Второй был распространён, как у нас английский, а вот второй… это был практически мёртвый язык. Сейчас редко кто на нём общался, но он мне очень понравился. Особенно понравилось на нём ругаться. А что? Высказала всё своему оппоненту в лицо, излила, так сказать, душу, в итоге тебе хорошо и твой оппонент тоже спокоен, ибо не знает, что ты там наговорила. Вот! Был также ещё один плюс, за перевод текста с этого языка на наш, можно было получить хорошие деньги. Но до этого мне ещё далековато.
Благодаря Стасису я стала неплохо разбираться в юриспруденции. Он часто приходил домой и разбирал какие-то вопросы. Так как мне было любопытно, то я присаживалась рядом и внимательно слушала. Он такой молодец. Я переехала жить к нему и лишь иногда ездила с ночёвкой к Хорстам. Как и говорила тётя Тисия, когда у моей кошечки настал период полового созревания, я была застигнута врасплох. Благо рядом был Стасис. Он то и помог, успокоил, объяснил, что со мной происходит. При этом он так обрадовался! Ха… ещё бы. Мы встречались практически полгода, а я его к себе не подпускала, да и он не мог. А как, если зверь маленький? Потому он так неуверенно себя и вёл. Я-то взрослая, а внутри сидит ещё котёнок. Это вызывало диссонанс. Одна часть очень хотела меня, а другая рычала и не позволяла ему каких-то более активных действий, ведь чувствовала незрелого детёныша. Боюсь представить, как ему было тяжело, а мне и вовсе непривычно. Но зато потом… я узнала его, с другой стороны, да и себя тоже.
Чем взрослее становилась моя кошечка, тем сильнее менялась я. Порой, глядя на отражение в зеркале, мне самой сложно было поверить, что это я. Изменения происходили постепенно. Моя внешность, повадки, уверенность в себе, движения тела, походка, стиль… всё, всё претерпело изменения. Я стала выглядеть более зрелой. Формы наконец обрели округлости, которых мне так не хватало, как и женственность. Если так присмотреться, изменения внешности не были сильными, если рассматривать по отдельности, но когда ты видишь всё в совокупности, то получается совершенно другой человек. Моя кошечка была изящной, красивой, дерзкой, что непременно передавалось и мне. Она и я – мы одно целое. Стасис порой наблюдал за мной с таким неподдельным восхищением, после чего всё неизменно вело к охоте и заканчивалось бурной ночью. Эти отношения были для меня чем-то светлым, праздничным. Как глоток свежего воздуха, после того дерьма, что я успела хлебнуть в прошлом. Но каждый из нас ждал с опаской того момента, когда моя кошечка полностью станет взрослой. От этого зависело, будем мы и дальше вместе, либо всё закончится болезненным разрывом?! И этот момент неизбежно приближался.