- Я знаю, - отвечаю тихо, отстраняю крупные ладони Захара лишь для того, чтобы переплести наши пальцы. – Я верю.
Раздается гулкий стук в дверь.
Проклятье. Разве мы ждем гостей?
- В подвал, - говорит Захар. – Живо. Помнишь, как оттуда выбираться? Двигаешься прямо по туннелю. Снаружи ждет тачка.
Парень обхватывает меня за талию, выводит прочь из кухни таким образом, чтобы мы не проходили мимо окон, где нас могут заметить с улицы. Он чеканит мне на ухо инструкцию, невозмутимым тоном выдает один пункт за другим.
- Подожди, - бормочу я. – Не надо. Нам нельзя разделяться.
- Почему?
- Плохая примета, - нервно усмехаюсь. – Разве ты не знаешь об этом по фильмам ужасов?
Его лицо остается абсолютно невозмутимым, и я понимаю, что стоит объяснить отсылку, хотя слова даются мне с огромным трудом.
- Самая жесть начинается после того, как герои разделяются, - роняю глухо. – Сразу возникают монстры или маньяки. Люди погибают или попадают в капкан. Это уже известный штамп. Классика.
- Я мало смотрел телевизор.
- Ну в кино ты точно ходил, - истеричный смешок вырывается из горла. – Вряд ли на романтические комедии или на исторические драмы.
- Я там ни разу не был.
- Серьезно? – поражаюсь. – Черт, чем ты вообще занимался?
- Учеба. Тренировки, - парень криво усмехается. – Дед обеспечил насыщенный график. Поверь, скучать было некогда.
Я открываю рот, чтобы пообещать, будто мы все обязательно исправим, но фразы забиваются глубоко внутри, когда опять раздается настойчивый стук. Теперь звук нарастает, становится гораздо громче. Создается впечатление, будто тарабанит несколько человек.
Захар открывает люк и пробует затолкать меня в подвал.
- Нет, - решительно мотаю головой. – Я не согласна.
- Я не спрашивал, - отрезает парень.
Силой отправляет вниз, а я вцепляюсь в его руки. Знаю, нужно подчиниться, бежать. Глупо вести себя подобным образом. Пока Захар занят мною, неизвестные могут ворваться в дом. По итогу мы оба попадемся.
Только как я могу сбежать? Как брошу его одного?
Паника затапливает. Ужас захлестывает. Противоречивые чувства парализуют тело, раздирают душу на части.
- Захар! – голос Джокера вдруг прорезает пространство. – Какого хрена? Ты куда там подевался? Открывай!
- Ложная тревога, - выпаливаю с облегчением.
Парень ничего не отвечает. Мрачнеет. Зеленые глаза становятся практически черными, и сейчас дело явно не в желании.
Кажется, я никогда не видела Захара настолько напряженным и встревоженным. А вообще, нет. Видела. В тот самый день, когда истекала кровью на его руках. Весь на взводе. Полыхает, искрит. Оголенный провод.