— Так, а теперь предлагаю перейти к окну! — командует фотограф, меняя что-то в настройках фотоаппарата. — Катя, возьмите пинетки, — советует.
— Ага, — отзываюсь и ничего не подозревая, иду к столу с заготовленными атрибутами для съёмки.
Пробежав глазами по столу, замечаю только одну пинетку, а второй нигде нет. Вспомнив о том, что до этого Карим, кажется, уронил и не поднял, обхожу стол и замечаю её.
Вот растяпа!
Нагибаюсь, чтобы взять её и в один момент вскрикиваю. Острая боль пронзает спину с такой силой, что глаза на лоб выкатываются.
— А-а-а!
— Катя! — Карим подскакивает ко мне и заботливо берёт за руку, пока я корчусь от боли.
Я рожаю!
Это точно!
Это точно не тренировочные роды! Это мы уже проходили!
— Я рожаю! — кричу ему и со слезами смотрю в его глаза, полные паники.
— Так ещё неделя, — напоминает муж, а у самого руки трясутся.
— Твоя дочь решила нас навестить раньше! Такое бывает!
— Мы продолжаем? — с сомнением спрашивает фотограф, смотря на меня. — Или в другой раз уже?
— Мы продолжаем или?.. — повторяет Карим, надеясь, что ещё можно отсрочить момент моих родов.
Он одновременно хочет их и боится. Боится того, что может повториться история с его сыновьями. И сколько бы раз я ему не доказывала, что с нашей малышкой такое не случится — ему страшно.
Так страшно, что порой он просыпается ночью и проверяет, на месте ли у меня живот. Дожидается, пока наша «футболистка» даст отцу в ухо, а затем засыпает. Проверяет, в порядке ли она.
— Или, Карим! — ору от очередной схватки. — Я рожа-а-аю! В роддом на-а-адо-о-о! — больно до слёз.
Как там говорили на уроках? Надо дышать? Дышу! Но не помогает!
Карим застывает, и если бы не Назар, который постоянно ходит с нами, то я бы родила в этой фотостудии. Мужчина влепил шефу слабую пощёчину, тем самым «разбудив».
Кое-как доходим до машины. Карим усаживает меня на заднее сиденье, полулёжа. Сам заскакивает на переднее, но всё время смотрит на меня и слушает мои крики. Как и Назар на водительском.
— Дыши, Кис! Дыши! — пытается как-то помочь Карим, а меня сейчас его попытки успокоить только раздражают. Из себя выводят!
Мне чертовски больно!
— Это всё из-за тебя! — кричу на него обвиняюще.
Не понимаю, в чём его обвиняю, но так хочется кричать и ругаться сейчас. Выплёскивать свою боль в другие эмоции.
— Кис, я не хотел! — отвечает он мне, но я даже не слышу и не понимаю смысл его слов. — Я больше не буду!
— Не будешь? — повторяю за ним.
— Нет, буду! Ещё дочь хочу! И ещё! Но две как минимум!
— Что?! — ору и забываю обо всём, когда наступает новая схватка.