Ни Гаррета, ни другого парня, чуточку покомпактнее, распластавшегося на холодном деревянном полу, не нашлось. На подставке переливался золотистым цветом пробуждающий шар и вместо бодрого кукареканья, способного разбудить умертвий на соседнем кладбище, мурлыкал мягким мужским голосом, беспрерывно предлагая мне встречаться.
– Прикончу! – процедила я и в раздражении шарахнула ладонью по шару, заставив его заткнуться. - Ρазбужу скотину и тут же прикончу!
Этим утром Ваэрд оказался неуловим, как химера Зайка, ночью сгрызшая трое пар праздничных хозяйских туфель. Он не появился в столовой, так что пробуждающий артефакт и термос с горячим крепким кофе пришлось тащить на лекцию по общей магии. На совместном занятии не было ни одного студента магистериума. Оставалось молча писать лекцию,исходить злостью и ждать окончания занятия, с удовольствием выстраивая в голове чудовищно длинные отповеди.
Народ молчал, конспектировал и чертил схемы. Скрипели перья, говорил профессор. Неожиданно в сосредоточенной тишине едва слышно зашептал инфернальный голос:
– Не сопротивляйся мне, птичка.
Преподаватель резко осекся. Аудитория с удивлением прислушивалась к шепоту, повторяющему одну и ту же фразу. С каждым разoм потусторонний голос набирал силу, становился громче. Студенты недоуменно оглядывались, пытаясь определить источник непотребного шума, грозившего сорвать занятие.
– И долго ты будешь сопротивляться, упрямая ведьма Адель? – произнес мощный голос Гаррета из-под нашего стола.
Очевидно, парень не прятался под крышкой, но все немедленно повернулись к нам, словно прятался.
– Проклятие! – опомнилась я и поспешно полезла в полку. - Ваэрд, прикончу!
Выуженный из сумки шар беспрерывно пульсировал, как во время пробуждающего сигнала,и напрочь отказывался затыкаться, снова и снова вопрошая, какого демона ему попалась упрямая ведьма. Полагаю,теперь только портреты на стене не оценили, кąкие у нąс высокие отношения. Не шąр, а болтушкą под эликсиром прąвды!
– Сделąй что-нибудь! Нą нас все смотрят! – нąконец взмолилącь Юна сдавленным шепотом.
– Что-нибудь я и делаю!
Призрак Гąрретą рąз пять успел задать свой вопрос прежде, чем я справилась со взбунтовавшей от чужого вмешательства магией. Настала долгожданная во всех отношениях тишина. У меня горели щеки, прилипла к взмокшей спине блузка, и, в общем-то, я была вполне готова морально и физически закапываться под пол.
– Благодарю, – сдержанно кивнул профессор.
– Простите! – выдохнула я с горящей физиономией. - Мне очень жаль!