— Увидимся вечером? — спросила мама, ее дыхание дрогнуло в конце фразы, и я кивнула более уверенно, чем себя ощущала. Ей не нужно было знать, что я постараюсь снова пройти в круг перед тем, как вернусь домой — я делала так каждую ночь. Скорее всего, у меня снова не получится, как было каждую ночь.
Глава вторая
Моя повязка была закреплена, обе ладони были заняты венками и моей сумкой, так что я не могла опустить ее и проверить сияющие тропы, как делала обычно, но ноги покалывало от желания пойти по ним. Я знала, что они куда-то вели, как та, что привела меня к клетке, которую я хранила привязанной на поясе все время, и к ней нужен был ключ, висящий на шнурке на моей шее.
Мне нужно было пройти по другим тропам. Просто пока не было шанса. За много сейчас многие следили. Люди постоянно наблюдали за мной. Я слышала много раз шепот «подменыш», когда проходила мимо группы людей. Мне нужно было вызывать как можно меньше подозрений, чтобы они снова могли доверять мне.
Я шла по тропе от дома Чантеров к широкой Северной дороге. Я уже ощущала взгляды, пока торопилась к деревне. Я бодро помахала Веткостригу, который тянул телегу с бревнами. Он медленно кивнул мне, не сводя взгляда с моей повязки. Он опасался меня. Как и все они.
Я была дома неделю, а они все еще переживали, что я была не человеком, а подменышем из истории. Я несколько раз порезала ладонь, чтобы показать, что у меня текла кровь — я не знала, почему они считали это хорошей проверкой. У фейри текла кровь. Я это видела. Но не хотела говорить им, и я не могла резать ладонь для каждого в деревне. Я уже привыкала к взглядам, полным подозрений. Не помогало то, что я всегда таскала с собой сумку, как бродяга. Но мне хватило неожиданностей. Я не хотела остаться без припасов. И я не хотела, чтобы кто-нибудь нашел шкурку крысы внутри — она была размером со шкуру медведя. Это точно вызовет подозрения.
Я шла по тропе, изображая уверенность, делая шаги бодрыми. Тут не на что смотреть. Не на что.
Моя повязка съехала с одного глаза, и я споткнулась, но спохватилась. Мне все еще было сложно смотреть на мир так — один глаз видел то же, что и другие люди, а другой был почти слепым, замечал только следы духов.
Духовным зрением я увидела, как пролетел крохотный совогрифин. Я обернулась, глядя ему вслед. Я в тревоге огляделась, но никто на тропе не заметил его или меня. Десять лет. За десять лет фейри привыкли к этому лесу. Какие беды они устраивали? Я прищурилась от этой мысли. Нужно было расследовать, какой ущерб существа фейри наносили местным животным.