– Встроить в эту вашу экосистему автомобили, – не моргнув и глазом, ответил я. – Уверен, я быстро разберусь в технологии. Могу поработать над вариантами графических интерфейсов… позже, вероятно, поучаствую в создании редактора. Вас устроит?
– Почему бы и нет? Я скину тебе договор, и мы утрясём все детали. Ты не думай – у нас дело серьёзное, хоть и развивающееся… Следом получишь ТЗ, документацию и сможешь приступить к работе… С учёбой совместишь?
– Без проблем. Как понимаю, уже есть для чего прошивки делать?
– Скоро должно появиться, – уклонился разработчик от ответа. – Что-то ещё?
– Напоследок: почему именно «Косогор Студио»?
– Костя, Соня, Гордей. – Собеседник указал на себя, затем дважды куда-то в сторону. – Всё просто. Если закрепишься в составе, поменяем название… Давай-ка закругляться: дел по горло…
– Понял. Спасибо. До скорого.
– Пока.
Контакт пропал.
Я захлопнул ноутбук, чуть отъехал от стола и закрутился волчком на недавно купленном стуле на колёсиках, с трудом удерживаясь, чтобы не кричать от восторга.
Есть! У меня теперь есть работа! И, кроме гонок, я могу заниматься и другим любимым делом! Как классно!..
Промелькнувшее в голове слово «гонки» вмиг заставило меня немного погрустнеть и бросить взгляд на полку, где в один ровный ряд выстроились мои трофеи.
Точнее, на самый крайний кубок.
Поддаваясь накатывающим свежим воспоминаниям, я встал и подошёл к полке. Коснулся рукой эбонитовой подставки кубка.
Аластаро, третья гонка. Два дня назад.
Эх, если бы и в самом деле всё было так просто…
В заключительном заезде я стартовал четвёртым, позади Атоева, Матвеева и Кари, которому своим вторым по скорости кругом в квале уступил шестнадцать тысячных секунды. Остальные в первой десятке, казалось, тоже хаотично перемешались. Но так или иначе основные претенденты располагались впереди.
Я сидел в жарком кокпите, потея в комбинезоне и чувствуя духоту под визором шлема. В мозгу крутилось недовольство – нет, не предыдущим результатом, а скорее тем, как утром обернулось всё в целом.
Ничего не вышло. По сравнению с «оригиналом» я предотвратил лишь одну аварию – вылет Исаакяна в первом повороте – и то, наверное, потому, что сам туда вклинился… и Кари всё испортил себе, мне и Ахмеду.
М-да, как в жизни: пофиксил один маленький баг – получил на выходе тысячу новых…
Надо ли говорить, что все прочие происшествия случились в том же виде, в котором я их помнил на записи? Вот и на мой взгляд это очевидно.
Сам собой напрашивался вывод, что изменить историю можно только прямым персональным предупреждением (так было с Артёмом Кабаковым на «Москоу Рейсвей») – либо собственным физическим вмешательством. Общие же намёки в гонке забываются напрочь; авария Никиты – тому подтверждение.