— Значит, кто-то пытается нам помочь? — удивленно произнес Хагрим.
— Совсем наоборот. Кто-то просит нас о помощи. Кто-то очень могущественный передает нам послание. С давних времен, когда произошла эта история, безнадежную просьбу древние люди называли — рекула. Своего рода, угасшая надежда. И она, скорее всего, останется без ответа. Человек или представитель другой расы, безнадежно надеется только на нее. Последняя попытка, что кто-то услышит и останется не безучастным к его мольбе.
— А почему этот незнакомец сам не предпринял такой попытки, а обратился именно к тебе? Ты же не какой-нибудь Бог.
— Вот именно! Я считаю, что именно они и просят нас помочь.
— Для чего им это? — Хагрим не мог поверить в такую ерунду. — Боги могут все, и даже больше. На то они и Боги. Верно?
— А если, не все? — не унимался Джарет. — Если то, о чем они просят, им могут помочь только смертные? Такие, как мы? Я же объяснил, рекула — это последняя для них надежда. Своего рода жест отчаяния. Кто знает, какая беда постигла Небесную Колыбель?
На миг гномы задумались.
А вдруг целитель был прав?
Ведь течение жизни Тальгарда непосредственно связано с его Создателями. Стало быть, выбор отказаться или помочь — напрямую мог зависеть от существования их самих.
— Да откуда мы вообще, знаем, кто он такой? — Хагрим настойчиво спорил, нутром понимая, что к правде ближе его друг, чем он.
— В его присутствие я почувствовал не просто добротную магия, а Великую силу. Она бурно била ключом из его сознания. А еще, перед тем, как уйти, он объявил, что у меня будет сын. Кто мог об этом знать, кроме меня и Кеби?
— Мы знаем. — Напомнил ему Тули.
— Да потому, что я вам об этом сказал! А кто сказал ему?!
Действительно.
Если до какого-то времени Джарет держал это в тайне, откуда к незнакомому человеку, или кто это там был на самом деле, просочилась такая информация.
— Так что же все-таки произошло? — вопрос Хагрима не имел права оставаться без ответа.
— Ничего. Он просто отдал мне рекулу. Объявил, что у меня будет сын и ушел.
— Вот так просто ушел? И все? Даже не назвал своего имени? — в этот раз Тули не сдержал прилива удивления.
— Его зовут Фабиан. По крайней мере, он так представился. И пока я внимательно разглядывал незнакомый герб — его и след простыл. Видите эту тесьму, что опоясывает белый материал? Она черного цвета. Что означает — смерть. А в нашем случае — незнакомец просит помощи, от которой зависит чья-то жизнь.
Гномы притихли.
Нужно было тщательно все обдумать. Но мысли Джарета оказались быстрее:
— Вот поэтому я и пришел посоветоваться с вами. Не хочу принимать такое решение сам.