Какое-то время Марк продолжал на неё смотреть с ошалевшей ухмылкой, как под каким-то то ли лёгким гипнозом, то ли нежданным даже для него кратковременным очарованием происходящего. И всё же, ему пришлось и очнуться, и сдержанно хмыкнуть, и впоследствии качнуть головой, чтобы хоть как-то стряхнуть с себя это ирреальное наваждение.
– Всё это, конечно, крайне занятно, занимательно и в какой-то степени даже вставляет, но, по мне, так ты просто гонишь. Повторюсь ещё раз. Я нисколько не пытаюсь тебя этим обидеть (охренительный засранец!), если брать во внимание тот факт, что лично мне на всё это откровенно посрать. Но ради воссоздания всей целостности картины, я попытаюсь кое-что уточнить, чтоб уже наверняка и доходчиво. Я не собирался тебя трахать, я хотел взять тебя против твоей воли, то есть, банально изнасиловать. А это, моя радость, две ОЧЕНЬ большие разницы! Так что сидеть тут передо мной с подобным выражением личика и наивно полагать, что я вдруг воспылаю страстным желанием вые*ть тебя в местном туалете – это самая откровеннейшая дичь, которая вообще могла прийти в твою гениальную головку. Если бы мне был нужен банальный перепихон, я бы просто отправился в ночной клуб. Там, по крайней мере, не так тоскливо, как в этом баре, да и контингент достаточно обширный для выбора. А, главное, туда ходят уже взрослые и очень опытные в постели сучки, если повезёт, можно даже на порнозвезду натолкнуться. Так что, извини меня, милая, но ты очень сильно промахнулась при выборе секс-партнёра на этот вечер. Зря ты изначально отказалась от идеи с Заком. Хотя, ещё не поздно всё переиграть.
– То есть… я тебя привлекаю только в роли потенциальной жертвы изнасилования? – Элл пришлось собрать в кулак всё своё самообладание и едва не со скрежетом зубов пропустить мимо ушей предложение о Заке.
Мужчина впервые посмотрел на неё без раздражающей ухмылки и тоскливого пофигизма. Неужели что-то в словах или в слегка надломленном голоске девушки включило в его очень глубоком подсознании нечто похожее на сочувствие или даже человечность?
– Ты хотя бы себе в состоянии объяснить, зачем тебе вдруг приспичило в это ввязываться? – уж чего она точно не ожидала услышать в этот момент, так это его неестественно серьёзный голос со звенящими нотками пугающе ровного учительского тона. – Навоображала себе, бог весть что, уверовала, что это должно каким-то чудом прокатить, а теперь пытаешься пропихнуть данную блажь в жизнь через иллюзорную щёлочку в кроличьей норе? Спустись, бога ради, на землю, милая. У тебя не тот уровень, чтобы кому-то задвигать условия и ждать желаемых результатов, поплёвывая по ходу в потолок. Прости, но ты не то что попутала берега, ты зарулила не в то болото. Я не Санта-Клаус! Я не принимаю от маленьких девочек заказы на рождественские подарки! Мой тебе совет, возвращайся в свитое тобою где-то гнёздышко, забейся в него и не высовывайся до тех пор, пока эта дурь не выветриться из твоей головы полностью и окончательно. Это ж надо так было стукнуться. Ты сама-то хоть понимаешь, о чём меня просишь?