Лишь потом я глянул под свои ноги. Дыхание захватило. Мы будто парили на пятидесятиметровой высоте. Стекло кристально прозрачное. Вечно безлюдная улица терялась в пуховом облаке — в него уходили шахматкой ряды окон.
Котя сняла шпильки.
— Чтоб не поцарапать пол, — объяснила и выставила туфли в комнату. Я чиркнул каблуком по стеклу.
— Ничуть он не царапается.
Она мелодично рассмеялась.
— Ты забавный. Ничего, что здесь нас увидят из соседнего дома?
Непохоже, что лоджия сделана с затененной пленкой. В восьмом секторе, в отличие от пятого, где я вырос, расстояние между высотками большое и обычно в метель соседних домов не видно. Но сейчас пух не летал бешено, а неспешно стелился. Напротив в доме свет едва пробивался через шторы.
Я вскинул голову: неба нет, только серая мгла. Котя, став ниже на сантиметров пятнадцать, дотянулась до моей щеки и ласково провела пальцами.
— Мы не будем заниматься сексом, — сказал я.
Рука упала. Котя расстроенно поджала губы.
— Чего ты? — спросил я. — Так или иначе, за ночь заплачено.
Она двинулась к белым кожаным креслам, покачивая бедрами, и уселась.
— Редко попадаются клиенты, которых вправду хочется трахнуть.
У меня очередь стоит из желающих. Если бы не гребаная работа, Котя прошла бы без очереди.
— Откроешь, пожалуйста? — Она протянула мне бутылку. — Ты не брал открывашку?
Я накрыл ладонью крышку своей бутылки, обхватил — чуть-чуть магии — и пиво, шипя, вознеслось к горлышку. Но не вылилось. Я отдал Коте открытую бутылку и забрал вторую. По дороге к креслу проделал то же и, усевшись, отпил. Кресло мягко прогнулось — из такого попробуй себя заставить подняться.
— Чем займемся? — осведомилась девушка.
— Поболтаем.
— О чем?
— О Жулианне. — Я повернул лицо к Коте и подпер подбородок кистью. — Знаешь ее?
Котя скривила губы в завистливой улыбке и на секунду-другую присосалась к горлышку.
— Надо же… Только не говори, что любовь с первого взгляда.
— А допустим, и любовь? — Посмеиваясь про себя, я забарабанил пальцами по бутылке. — Девочки из эскорта не заслуживают любви?
Она потупилась и ковырнула бордовым ногтем этикетку.
— Каждая девушка заслуживает любви. Просто некоторые перестают в нее верить. Или в себя.
— Ладно, я пошутил. Никогда ни в кого не влюблялся. Мне все быстро надоедают.
Котя выровнялась и откинулась на спинку кресла.
— Ты еще не встретил ту самую.
— Ой, я тебя умоляю.
— Тебе всего двадцать, да? Вся жизнь впереди.
— Я не страдаю по этому поводу.
— Так зачем болтать о Жулианне?
— У меня к ней особый интерес.
Я отпил пива. Рискованно. По-хорошему надо бы привезти Констанцию в агентство и отдать в лапы детективам, которые профессионально проведут допрос. Но с какой стати? Потому что мне почудилось, что преступница приняла чужой облик и находилась в нем полчаса? В дурку следом за матерью мне отправляться неохота. Я обернулся к стеклянной двери, что вела в комнату. Никого.