Поэтому пришлось заниматься самопомощью. Чтобы успокоиться, старалась медленно и глубоко дышать, провожая взглядом последние многоэтажки на окраине города.
Конечно, где же еще назначать встречу, как не в глухом дремучем лесу?! Там, где вероятность встретить случайного прохожего равна нулю.
На широкой трассе даже машин, едущих за город, было мало. Наверное, поэтому меня удивили два черных мерседеса, которые ехали за нашим автомобилем, не отставая, но и не приближаясь.
— За нами хвост! — выпалила, когда Рома закончил болтать.
— Это мои друзья, — ответил он с улыбкой. — Они спрячутся неподалеку от места обмена, чтоб в случае провала плана «А», они поспешили осуществить план «Б».
— Тебе сказали приходить одному, да? То есть кроме меня никого не приводить.
— То же самое я сказал ему, — рассмеялся Рома. — Интересно одно, сколько у него «друзей» будет прятаться в тени.
Для Ромы вся ситуация была игрой — он явно с нетерпением ждал стычки по плану «Б». Надолго ли хватит моих сил, чтобы удерживать рвущиеся с языка раздраженные слова, я не знала.
Отдайте мне брата, мы соберем все наши деньги и уедем так далеко, что никакой Мартин или Рома не сможет нас найти. К черту квартиру, которую я не успеваю продать, к черту родной город и грядущий кастинг.
Главное, убежать целыми и невредимыми.
Когда автомобиль свернул с трассы и поехал по подъездной дороге к заброшенному заводу, меня осенило. Это ведь Мартин похитил Рафа! Точнее, не он собственной персоной, а Рома. С чего бы Мартину пачкать руки и затаскивать кого-то в машину?
А вот Рома… Может, он лишь командовал своими друзьями, но точно видел похищение, ведь следил за мной. И наблюдал, как я, словно обезумевшая, носилась по улице возле того подземного перехода в поисках брата. Как я заливалась слезами, как брела пешком по городу, обессиленная и разбитая.
Мило, ему тогда стало меня жаль. Да пошел он к черту! Вместе со своим другом!
Только машина остановилась, как я открыла дверцу и выскочила на улицу. Не знаю, может, это волшебный витаминный коктейль подействовал и наполнил мое тело силами или злость, доведенная до исступления. Но в данный момент я ощущала себя способной голыми руками размолотить кирпичные стены заброшенного завода.
Пусть он давно стоял ненужный никому, кроме преступников и наркоманов, стены на протяжении десятков лет продолжали нерушимо стоять. Потемневшие, с осыпавшейся краской, с черными провалами-окнами. Оголенные металлические конструкции изъедены ржавчиной, крыша местами провалилась, неаккуратные граффити испортили часть стены, где белая краска еще держалась, лежащий годами мусор окончательно удручал картину, разворачивающуюся передо мной.