- Ну да, - девчушка вздохнула. – Когда дозорные сообщили, что хозяин едет к замку не один, а с дамой, мы уж решили, что… что он… что он и вы…
- Что князь сделал выбор, не дожидаясь бала?
- Ага, - угрюмо отозвалась Дара. – Мы так надеялись на свадьбу! Милорду давно пора остепениться, так все говорят.
Но его сердце на веки вечные отдано морю…
- Спасибо Дара, - улыбнулась Вереск. – Сейчас мне нечем отблагодарить тебя за доброту, но…
- Будет вам, миледи, - девчушка зарделась. – Вы добрая и очень, очень красивая! Для меня честь служить одной из избранниц!
- Но… я не избранница.
- Как же? – В глазах отроковицы заблестели лукавые искорки. – Платье же у вас!
Глава седьмая
Она не могла рассмотреть его лица. Никак не могла, сколько ни старалась. Стоило любимому склониться к ней, как видение превращалось в кошмар, и Вереск просыпалась.
- Нет! – закричала она, когда усыпанная цветами равнина превратилась в пепелище, а любимый мужчина рассыпался в прах. – Нет!
Вереск села на постели. Несколько секунд никак не могла сообразить, где находится, а когда вспомнила, закрыла лицо руками и разрыдалась.
Прошлое. Она утратила своё прошлое. Навсегда. Лишилась всех, кого любила и тех, кто, возможно, любил её. Потеряла ребёнка… и того, кто ей этого ребёнка сделал. Думать об этом, всё равно, что поворачивать кинжал в ране. Больно. Так больно! И страшно.
- Я никто, - прошептала Вереск, глотая слёзы. – Никто… Никто!
Но тут привыкшие к полумраку глаза различили светлое мерцающее облако на бархатном кресле. Что это? Платье? То самое платье. Волны оборок и кружев, блестящий шёлк, россыпь жемчужин…
Платье избранницы…
Дара забирала почистить его и, похоже, принесла обратно.
Треклятое платье! Вереск сжала кулаки. Треклятое платье перевернуло всё с ног на голову, и теперь она – одна из невест-избранниц Мейдинского князя, самого завидного жениха Континента, как говорили все вокруг.
И что же теперь? Пищать от восторга? Да, Ладимир красив. Красив суровой мужской красотой. Вереск вспомнила стальные мускулы, сильные руки, щетину на упрямом подбородке, волны русых волос и ясные синие глаза в оправе длинных ресниц. Прямо-таки воплощение девичьих грёз. К тому же, он баснословно богат. Более выгодную партию даже представить сложно, но…
Не хватало ещё, чтобы меня выбирали, словно племенную кобылу! – сердито подумала Вереск и вскочила на ноги. Путаясь в длиннополой ночной рубахе, она подошла к окну и распахнула ставни. Над морем плескалась ночь. Глухая и непроглядная. Серп месяца тонул в рваных тучах, роняя серебристые блики в тёмные волны.