– Вы бредите? – спросил Ладимир, обдав Вереск винными парами.
– Нет, милорд. Я совершенно серьёзно.
– Очередная причуда, которую я должен удовлетворить, – хмыкнул князь. – Отчего вы так переменчивы, Вереск? Сначала просите пригласить девчонку на приём, теперь хотите, чтобы я её отозвал. Не глупо ли?
– Я уже всё объяснила, милорд, и не вижу нужды повторять.
– Да бросьте! От косых взглядов ещё никто не умирал. – Он наклонился, пошарил рукой за креслом и извлёк пузатую тёмную бутылку.
Ром, – догадалась Вереск. – Тот самый ром, какой пили матросы с «Легенды». «Это ядовитое пойло свалит даже быка!», – говаривал как-то боцман.
Поисками стакана Ладимир себя не утруждал: зубами вытащил пробку и присосался к горлышку.
Да… Это как же опостылели князю невесты-избранницы, что он так надирается?
– Хотите? – Ладимир, икнув, протянул ей бутылку. – А то я что-то даже не предложил. Невежливо вышло.
– Нет, спасибо. – Вереск нахмурилась. – Да и вам, похоже, достаточно.
– Ха! – Он мотнул головой, откинув со лба спутанные русые пряди. – Откуда этот менторский тон, Вереск? Вы жена мне? Или мать? С чего решили, что можете мне указывать?
– С того, что вас мучают кошмары, и вы ходите во сне, – спокойно сказала Вереск. – Если напьётесь до чёртиков, рискуете снова отправиться в путешествие по замку. Начнёте кричать и напугаете девиц до полусмерти. Представляете, какой поднимется визг?
– Да, визг поднимется знатный… – Князь сосредоточенно поглядел на мутную бутылку, прикидывая, сколько осталось жидкости. – А откуда вам такое известно?
– Что именно?
– Ну… о связи лунной болезни с ромом.
– Это все знают, – уверенно солгала Вереск и тяжело вздохнула. – Давайте помогу вам раздеться. О Даре поговорим утром.
– Ну уж нет! – рыкнул Ладимир. – Разденусь я сам. И тогда, когда сочту нужным. И разговаривать о Даре мы больше не будем, ясно вам? Это у баб семь пятниц на неделе, а мужчина, приняв решение, уже не изменит его! А я к тому же ещё и князь! – Он вскинул руку, вспарывая воздух указательным пальцем. – И слово моё… крепче…
– Крепче стали калёной, – закончила за него Вереск и вышла, громко хлопнув дверью.
День, полный хлопот, пролетел незаметно. А за ним последовал ещё один, такой же суматошный. До рассвета надо было протопить печь, приготовить завтрак, подать его, намыть овощей, замариновать мясо к обеду, отчистить сковороды от нагара, обеспечить гостей новой порцией свечей, мыла, воды и белья, распахнуть в холле тяжёлые гардины, отнести прачке наряды избранниц, чтобы она их отпарила и много чего ещё.
– Укропу нет, – буркнула Милда. Она напоминала пузатую грозовую тучку. – Как я приготовлю карпа по Мейдински, без укропу-то.