Я мог бы предложить Карле помощь. В мире есть куча мест, где деньги лежат чуть ли не в открытую, защищенные лишь парой несложных паролей. Но я молчал. Просто смотрел на крыши пригородов за окном и прикидывал, что будет, если выпрыгнуть на платформу в последний момент перед закрытием дверей. Пришел к выводу, идея никуда не годится. У этой женщины реакция дикой кошки, и бегает она лучше меня в двести раз, даже на каблуках. И вообще, неохота было решать, куда идти, где прятаться, и чем занять свою неприкаянную жизнь, выпавшую без предупреждения из привычного алгоритма.
— Понимаешь, — сказала Карла, когда мы шли через бескрайнюю парковку в районе, полном унылых новостроек, — у тех, на кого я работаю, есть принципы. Один из них — вмешиваться по минимуму. Не вливать денег больше, чем следует. Не афишировать собственных интересов. Не впутывать людей, без которых можно обойтись.
— А твои э... методы, не нарушают их принципы?
— Я не знаю больше, чем мне положено знать, и умею сама решать свои проблемы. Так или иначе, ты для них опасней, чем я.
Она остановилась и закурила.
— Ты вроде занозы в заднице, которой можно было бы подыскать лучшее применение. Но они не любят суетиться. Хотя в целом, рады, что я тебя нашла.
— Тебе выдадут бонус?
— И не рады, что слишком много тебе рассказала.
— Значит, не выдадут...
Меня снова стала одолевать сонливость. Я вспомнил, что в Джерси сейчас утро, и что я уже сутки ничего не ел, не считая скупого кофе в офисе у ее начальства. Полуденное солнце сменилось мелким дождем, погрузившим всё вокруг в зябкий туман.
Карла продолжила курить и в лифте, наполненном запахом чужой еды, от которого у меня закружилась голова. Зажав сигарету зубами, она достала пистолет, и, держа его дулом в потолок, аккуратно привинтила глушитель.
— Ненавижу многоквартирные дома, — сказала она, шагая по коридору, — в них всегда воняет.
В ответ на гулкий звонок из-за двери без номера раздались ругательства. Карла крикнула что-то на французском, явно не поздравление с праздником. Дверь приоткрылась на щелку.
— Привет, Винс, — сказала она, направляя дуло в лоб негостеприимному хозяину.
Мы зашли в полутемную гостиную. Массивный стол занимали три экрана, подключенные к компьютеру в коробке с цветными лампочками. На них раскинулась панорама трехмерного обшарпанного коридора, напоминавшего тот, по которому мы только что прошли. Посередине, сжимая в обеих руках по стволу, замер в полете Макс Пейн.
Винс был увальнем неопределенного возраста, в спортивных штанах, тапках и несвежей майке. Впустив нас, он плюхнулся обратно в кресло и захлопнул крышку ноутбука, лежавшего поверх клавиатуры.