— Вы хороший публицист. И что главное! — Керенский высоко поднял указательный палец правой руки. — И самое главное, вы не революционный публицист и, в то же время, не либеральный. Мне как раз такой и нужен.
— Гм. Зачем вам я?
— Я хочу издавать свою газету.
— У вас есть свои печатные органы, «Земля и Воля» например, и не только они.
— Это не мои газеты, это моих товарищей по партии, — отмахнулся от этих обвинений Керенский. — Мне же нужна моя собственная газета, которая бы излагала то, что я считаю нужным доводить до простого народа, и не только.
— Боюсь, я не смогу вам в этом помочь.
— Не горячитесь, Михаил Осипович. Ваша газета будет исключительно патриотической направленности. И вы сможете в ней излагать свои собственные мысли, а не только мои. Я вам это не запрещаю.
— И всё равно, зная вас, я не смогу соучаствовать в развале России.
Керенский вздохнул.
— Ценю вашу прямоту. А с чего вы взяли, что я собираюсь разваливать Россию, Михаил Осипович?
— Судя по предыдущим действиям, у вас именно такая цель.
— Хорошо, я вас понял. Давайте я не буду вас разубеждать своими словами. Лучше всего переменить ваше мнение мне удастся исключительно делами. Вы это быстро поймёте. Я вас ни в чём стеснять не буду, и на первое время обеспечу денежными средствами. Дальше, надеюсь, вы сможете перейти на самоокупаемость. А, кроме того, я не собираюсь афишировать своё присутствие в этой газете. Даже статьи, которые я решу опубликовать в ней, планирую делать под псевдонимом.
— И каким же?
— Ну, скажем, «Гость из будущего».
— Что же, оригинально. А как бы вы тогда хотели назвать газету?
— Ммм, пускай будет… Нужно понятное всем и хлёсткое название. В русском языке много хороших и интуитивно понятных слов, но, к сожалению, они почти все заняты. «Правда» уже есть, «Известия» тоже. Хорошо бы назвать «Родиной», но и это название уже есть. Тогда пусть будет «Глас народа». И понятно, и хлёстко, как вам?
— Неплохо, но вы должны знать мои убеждения.
— Это какие же?
— Я за Россию, за русских!
— В смысле? — Керенский удивился такой постановке вопроса.
— Меня называют русским националистом и это в высшей степени так. Я не боюсь замалчивать эту проблему.
— Вы что имеете в виду? — снова не понял Керенский.
— Понимаете, нация — это когда люди чувствуют себя обладателями своей страны, её хозяевами. Но сознавать себя хозяевами могут только граждане, люди обеспеченные в свободе мнения и в праве некоторого закономерного участия в делах страны. Если нет этих основных условий гражданственности, нет и национальности.
— Гм, — Керенский не знал, что сказать на эти слова.