— Я ничего не говорила, — в голове засквозил испуг. Не мог же депутат мне жучок в мозг поставить?
— Я слышу, как нервно ты дышишь. Чувствую, как елозишь по ногам внутренней частью бедра… Как снова и снова сглатываешь слюни. А от постоянного покусывая губы уже опухли, как гребаный бантик. Смотреть не могу, голова кругом идет… — он резко распахнул глаза и так судорожно вдохнул кислорода, будто затянулся сигарой. — И, да, пчелка: я тоже скучал. И я тоже безумно тебя хочу.
— Я… — стало нечем дышать, легкие сдавило. Я тонула в этих карих глубинах и захлебывалась. Они гипнотизировали меня, вгоняли в какой-то транс…
— Когда ты уже поймешь, — процедил он чертовски серьезно, но от того не менее мягко, — что со мной тебе не надо стесняться чего-то или, тем более, бояться? Ты моя, Машунь.
— Я не твоя! — сорвалось с губ рвано и чертовски агрессинов. И это было все, на что хватило воинственной феминистки, живущей внутри, потому что взяло верх что-то более сильнее. Что-то более безумное. Необузданное. Сильное. Граничащее с безумием!
С рваным стоном, полной капитуляции, я накрыла его губы своими и почувствовала бабочки в животе. Такие живые… Грозящие распороть желудок изнутри.
Сжав шею, Дмитрий Петрович раздвинул мои губы языков, прочищая ему путь. Он помечал меня, изучал заново, осваивал свою территорию. «Моя!» - кричали его движения. Это было так же жарко, как секс с этим мужчиной. Так же грязно, так же порочно…
Когда его руки сжали грудь через блузу, я застонала ему в губы от полноты ощущений. Даже через толстый лиф кожа горела от Его прикосновений, будто кто-то ударил электрошоком. Возбуждение вскружило мне голову по щелчку пальцев, в машине пахло голым сексом.
Отстранившись от Дмитрия Петровича, я посмотрела ему в глаза, пытаясь понять: почему он не идет дальше? Чего он ждет. Все читалось по глазам, как открытая книга. Он ждал, как хищник на охоте. Хотел, чтобы я сама приняла это решение. И, в этот раз, я готова была подыграть.
— Я хочу тебя, — голос даже не дрогнул, что удивила меня саму. Еще никогда ранее я ни в чем не была так уверенна, чем в своем решении. — Пожалуйста…
Я хотела этого мужчину прямо здесь и сейчас. На гребанной трассе под чертовым мостов. В совершенно неудобной позе на переднем сидении его авто. Дмитрий Петрович был старше меня и последние две недели я страдала, пытаясь перебороть влюбленность в этого мужчину. Собиралась страдать и дальше, потому что быть нам вместе не суждено. Но не сейчас. Сейчас был идеальный момент, чтобы раствориться в нем.
— Как скажешь, Машунь, — в глазах его промелькнуло что-то победное, на губах заиграла кривая ухмылка. Он думал, что победил, по проигравшей я сейчас совсем не ощущала. Особенно, когда горячие губы припали к моим соскам, вырывая из груди душераздирающий стон. — Ты скучала за этим? Скучала, пчелка? Признавайся…