А через сорок минут, уже после душа, мне позвонил знакомый инспектор Третьей канцелярии.
* * *
— Ох, ты ж ё-моё! — удивленно воскликнула Барбара, увидев у входных дверей два плотно набитых мусорных мешка. — Это что тут произошло? Чудо? Моих сестер подменили? К нам проник шпион-чистоплюй? Мы создали робота-уборщика?
— Баааася! — на девушку уставилось четыре сияющих глаза.
Барбара вздрогнула.
— А где наш «Наполеон»? Мы всё убрали, как и обещали! — дуэтом пропели старшие сёстры Иванович.
— Блин! — хлопнула себя по лбу младшая сестра. — С этим побегом из больницы у меня совсем вылетело из головы! Девочки! Я забыла забежать за тортом.
— Бася! — угрожающе сузила глаза Мария и пнула мусорный мешок босой ножкой.
— Ба-ся! — недовольно повторила за сестрой Александра. — Значит, мы тут три часа порядки наводили, а ты?..
— Где наш «Наполеон»? — строго переспросила Маша.
— Сейчас будет. — вздохнула Барбара и снова стала обуваться.
— И чтобы к «Наполеону» были ролы! — скомандовала, почувствовавшая за собой правду Александра.
— Мне с угрем! — вставила свои пять копеек Мария.
— Ладно. — покладисто согласилась Барбара. — А вы тогда пока удалите личность Варвары Романовской из баз. Этот пакет документов уже засвечен.
— Без проблем! — отозвалась Александра. — Тогда с тебя ещё и корейский рамен с Демидовской, мы рекламу видели, там новая раменная открылась.
— Два! — добавила Мария.
— Хорошо. — согласилась Барбара. — Будет вам рамен.
Старшие сестры хлопнули ладонями, и до Баси, уже закрывающей двери, донеслось «Может надо было и пиццу заказать?».
В небольшом, любовно украшенном мастерски сделанной резьбой по дереву на стенных панелях, кабинете просто одуряющее пахло кофе. Аромат стоял такой, что даже у людей, равнодушных к этому напитку, начали бы бежать слюнки. Звякнула ложечка, положенная на край блюдца и внимательные карие глаза Его Императорского Величества Михаила IIВорона прикрылись от удовольствия.
— И как эти вьетнамцы научились производить такой хороший кофе, а Родион Сергеевич? — спросил он своего собеседника.
Руководитель одной из двух «страшных» служб империи, Родион Сергеевич Гусев, архимаг воздуха, сорока одного года от роду, вежливо улыбнулся своему младшему по возрасту, но старшему по статусу, визави.
— Удачный климат и азиатское трудолюбие? — предположил он.
— Наверное. — согласился с ним Михаил. — Ты пей, остынет же.
Император кивнул на вторую чашку темного напитка.
Глава Третьей канцелярии чинно взял в руки маленькую чашечку и сделал глоток.
— Хм… — удивленно поползли вверх его брови.